Пурпурная линия
Шрифт:
Где именно находились эти двери ?
Одна выходила во двор, слева, если смотреть из дома. Был туда еще один вход – из-под лестницы. Но я не понимаю, почему вы об этом спрашиваете?
Дверь, ведущая во двор, была наглухо заколочена гвоздями. Вход под лестницу вообще никто бы не заметил, если бы люди не вырубили дощатую стену пристройки. Так вы действительно не знаете, что находилось в пристройке?
Боже мой, мне надо немедленно ехать в Париж. Неужели Люссак?..
Нет, этого просто не могло быть. В конце концов, именно он известил вас о пожаре. Хотя странно, конечно,
Этот неблагодарный бездельник. Я немедленно поеду туда, чтобы за все с него спросить.
Нет, прошу вас, сядьте. Боюсь, что если мне и моим людям до сих пор не удалось заполучить его в наши силки, то тем более вам будет не под силу отыскать его. Мне очень неприятно, что именно я вынужден сообщать вам все эти ошеломляющие новости. Но, прошу вас, ответьте прежде на мои вопросы. Я сообщил вам кое-что о событиях в Париже, но я ничего – или почти ничего – не знаю о вашем племяннике или об этом Виньяке, труп которого предположительно был найден на месте пожара. Если же мы объединим наши знания, то в сумме они, быть может, помогут нам прояснить истину. Прошу вас, не ездите в Париж. Эта поездка в любом случае будет бесполезной. Ваш дом в Париже охраняют мои люди. Вашего племянника простыл и след. Это бессмысленно – ехать в Париж.
Ну хорошо, пожалуй, я послушаюсь вас. Будь проклят тот день, когда я пустил их обоих в свой дом! Но скажите мне, что вы нашли в пристройке?
Создается такое впечатление, что они оборудовали в сгоревшей пристройке какое-то подобие мастерской. Среди обгоревших досок нам удалось найти остатки холста, а также емкости и горшки для смешивания красок, не считая загрунтованных досок, шпателей, кистей, коробок с какими-то порошками, бутыли с настойками, серебряную коробочку со звериными волосами, вощеные нити и многое другое в том же роде.
Боже мой, там была мастерская художника?
Есть ли у вас какое-либо объяснение этому факту?
Проклятое легкомыслие. Святая Троица! Вот почему он исчез. Как он мог так меня провести? Теперь он, конечно, боится навлечь на себя мой гнев. И по полному праву!
Так вы ничего об этом не знали ?
Я? Знал ли я об этом? Да я бы в тот же день выгнал их из моего дома, а заодно и из Парижа. Я не знаю, во что впутался Люссак. Несомненно, его впутал во все этот Виньяк. Ясно, что дверь во двор забили для того, чтобы никто не знал, что творится в пристройке. Теперь я все понял.
Вы не могли бы рассказать и мне, что вы поняли ?
А ведь я их предупреждал. Но послушайте меня. Они оба явились в Париж в июне прошлого года. За несколько недель до того Люссак прислал мне письмо, в котором спрашивал, не смогу ли я оказать гостеприимство ему и его другу. Они рассчитывали на то, что в Париже им удастся найти хорошо оплачиваемую работу. Мы немного говорили об этом, но они выбрали для приезда столь несчастливый момент, что я нимало не мог заботиться об их неприятностях. Моя жена лежала при смерти. Душа моя была полна горя и сомнений. В одну ночь потерял я жену и дитя, которое она носила. Мы с ней и без того давно собирались уехать в Клермон. Этой зимой Париж уже не видел бы нас среди своих вечно недовольных граждан. Но после того ужасного события я не мог больше ни минуты оставаться там и через несколько дней уехал в Клермон. Мне было даже лучше от того, что я мог оставить
Что эти двое собирались делать в городе?
Как я уже сказал, они собирались найти в Париже хорошее место. Я говорил им, что это безнадежное дело. Не будучи принятым в цех, без протекции и знакомства с влиятельными персонами просто невозможно добиться хорошего заказа. Конкуренция просто убийственна. Для такого художника, как Виньяк, перспективы были совершенно безнадежны. Поэтому обычно приезжие художники и ремесленники селились в пригородах, где цехи не имели большой власти. Как мне рассказал позже Люссак, Виньяку удалось найти работу у одного фламандца, жившего вне города, и поэтому я думал, что все в порядке. Но если верно то, что вы мне рассказали, если они действительно оборудовали мастерскую в моем доме, то я не удивляюсь, что там произошло несчастье.
Как я должен вас понимать?
Это очень опасно, работать без разрешения. Тех художников, которые работают, не будучи членами цеха, безжалостно преследуют. Если им повезет избегнуть гнева разозленных хозяев цеха и их челяди, то их неминуемо покарает закон. Есть еще много горячих голов, которые не страшатся этих ударов судьбы, если обычный путь к признанию кажется им слишком долгим. Если бы все это знал Люссак! Как он мог допустить такое?
Никто не знал о существовании этой мастерской.
Откуда вы это знаете?
Мы провели расследование.
Ну, значит, тогда те, кто был в этом заинтересован, должно быть, узнали о мастерской и положили конец ее работе. Другого объяснения у меня нет.
А Люссак, опасаясь ваших упреков, умолчал об этом.
Каков мерзавец.
Он никогда не говорил о том, что они делали в Париже?
Люссак изо всех сил старался получить заказ на строительстве галереи в Лувре. Потом он узнал, что Маршан и Пети подрядились участвовать в строительстве Пон-Нёф. Но об этом я вам уже говорил. Для этой работы он готовил наброски и эскизы.
А Виньяк, как вы утверждаете, работал за городом у какого-то фламандца. Вам известно его имя ?
Нет. Мы мало говорили об этом, пока Люссак был здесь. Я спрашивал, как идут дела у его друга, но Люссак становился очень немногословным, когда речь заходила о Виньяке.
Но все же что именно он отвечал на ваши вопросы?
То же, что я только что говорил вам. Виньяк работает в Вильжюифе.
И это все?
Да. Он больше ничего не говорил, а я не спрашивал.
Вы знаете, когда и где они познакомились ?
Они встретились в Лионе.
Когда это произошло?
Года два назад, а может быть, и раньше.
Но вы должны были видеть Виньяка, когда он и Люссак прибыли в Париж.
Да, конечно, я его видел.
Вы бы узнали его при встрече?
Думаю, что да. Но разве он не сгорел во время?..
На что жил ваш племянник ?
До приезда в Париж он всю зиму работал и жил в Бретани. Где-то недалеко от Анжера. Не помню, как точно называется это место. Вероятно, они получили плату за работу, так как уехали оттуда и добрались до Парижа.