«Пушечное мясо» Первой мировой. Пехота в бою
Шрифт:
Из-за нехватки санитарных поездов раненых зачастую перевозили «в возвращавшихся порожняком составах, только что освободившихся от воинских эшелонов, не очищенных иногда от конского навоза, без соломы, фонарей, сходней и других необходимых принадлежностей». В результате в Петрограде и Москве в сентябре 1914 г. сосредоточилось около 80% раненых. Если нормальная грузоподъемность поезда составляла от 450 до 500 раненых, то каждый поезд в начале войны привозил 360–400 человек, не подлежавших необходимой эвакуации.
Многие лечебные учреждения оказались не готовыми к приему раненых. Так, в телеграмме главного начальника снабжения армии Юго-Западного фронта в Ставку от 6 сентября 1914 года говорится, что «согласно мобилизационному расписанию, в тыловой район Юго-Западного фронта должны были прибыть 100 госпиталей, из них подвижных — 26, запасных — 74. В действительности в указанный район всего прибыло 54 госпиталя, не дослано 46 госпиталей. Нужда в госпиталях огромная, недостаток их отражается крайне вредно на деле. Телеграфировал главному военно-санитарному инспектору просьбу безотлагательно направить недостающие госпитали». Уже 3 сентября 1914 г. приказом
С другой стороны, нехватка транспорта и недостаточная протяженность железных дорог не давали возможности равномерно заполнить больными и ранеными весь созданный объем больничных мест в лечебных учреждениях. Раненые накапливались в распределительных пунктах, куда их свозили с передовых позиций, в результате чего близлежащие эвакуационные пункты были переполнены, а лечебные учреждения в отдаленных районах пустовали, и до конца войны их занятость не достигала 100%.
В начале боевых действий было сформировано всего 52 военно-санитарных транспорта, в ходе войны количество их росло, но нормы — по одному на дивизию — достигнуть так и не удалось. В период мобилизации сформировано 46 военно-санитарных поездов. К 1 сентября 1915 г. добавилось еще 209 поездов, из них РОКК принадлежало 10, Земскому союзу — 50, Союзу городов — 13 и Общедворянской организации — 21. Действовали полевые, тыловые и «заразные» (для инфекционных больных) эвакуационные поезда.
Для эвакуации раненых и больных в пехотной дивизии по штату полагалось 146 двуколок (в пехотном полку — 16). В ходе войны количество штатных санитарно-транспортных средств на конной тяге было увеличено до 218 двуколок, что позволило улучшить перевозку на грунтовых путях эвакуации. Автомобильный санитарный транспорт к началу войны состоял всего из двух санитарных автомобилей. К 1 сентября 1915 г. сформировано 15 санитарных автоотрядов в составе 20 санитарных автомобилей (на 4 лежачих раненых каждый). Установленной нормы — по одному санитарному автоотряду на корпус — здесь также не удалось достигнуть. К 1 июля 1917 г. на фронтах имелось 58 войсковых автосанитарных отрядов (всего 1154 санитарных машины). Кроме этого, фронты обслуживали 40 автосанитарных отрядов общественных организаций (всего 497 машин). Формирование вьючного санитарного транспорта началось только в 1915 г., когда этого потребовали действия в Карпатах и на Кавказе. Были созданы 24 вьючных санитарных транспорта (12 из них на январь 1917 г. находились в стадии формирования).
Обстоятельства вынуждали формировать дополнительные этапы медицинской эвакуации: перевязочно-питательные пункты, организуемые в зимнее время и при значительных путях эвакуации чаще всего силами и средствами общественных организаций; армейские приемники у станций железных дорог и в узлах грунтовых путей эвакуации в порядке импровизации средствами военно-медицинских и общественных лечебных учреждений, если раненые и больные эвакуировались из войсковых соединений на несколько железнодорожных станций, которые не могли быть обеспечены головными эвакопунктами.
Можно проследить последовательность оказания медицинской помощи. Доврачебная помощь оказывалась ротным фельдшером. Бойцы с не очень серьезным ранением самостоятельно отправлялись к перевязочным отрядам, а затем — в эвакуационный пункт. Тяжелораненые же были вынуждены ждать наступления ночи, когда закончится бой, в надежде, что их найдут и подберут санитары. Розыск раненых и вынос их с поля боя, оказание первой помощи и доставка на передовые перевязочные пункты (полков) возлагались на полковых и дивизионных носильщиков, количество которых по штатам было вполне достаточным. В каждом 16-ротном полку их имелось 128 (по 8 в роте), в четырех полках — 512, в перевязочном отряде дивизии — 200 человек. Несмотря на это своевременный и полный вынос раненых обеспечивался далеко не всегда, особенно в тяжелых боях, при неблагоприятных условиях местности и плохих метеоусловиях. В таких случаях работа нередко затягивалась на несколько суток. Носильщики несли большие потери, которые восполнялись всегда с трудом. Б.Ц. Урланис в исследовании «Войны и народонаселение Европы» отмечал, что «офицеры тщательнее подбирались с поля
На основных этапах медицинской эвакуации решались следующие задачи: передовые перевязочные пункты — оказание первой медицинской помощи раненым, проведение хирургических операций по жизненным показаниям, питание раненых и больных; главные перевязочные пункты — оказание неотложной хирургической и общеврачебной помощи, временное размещение и уход за ранеными до отправления их на следующий этап, сортировка на четыре категории: 1) подлежащие возвращению в строй, 2) способные следовать в лечебные учреждения пешком, 3) подлежащие эвакуации на транспорте, 4) нетранспортабельные. Процент оперируемости раненых здесь, по данным Н.Н. Бурденко, колебался от 1 до 7%. Выдающийся военный хирург В.А. Оппель и ряд других фронтовых хирургов настаивали на большем расширении оперативно-хирургической деятельности главных перевязочных пунктов. По их мнению, процент оперируемости здесь можно было поднять до 20% при усилении дивизионных перевязочных отрядов за счет передовых отрядов Красного Креста и других общественных организаций. Однако на практике добиться этого удавалось редко; лазареты дивизии осуществляли лечение раненых и больных, подающих надежду на выздоровление, здесь также оказывалась хирургическая и общеврачебная помощь госпитального характера. Чаще всего они использовались для лечения легкораненых и больных. Раненые, требовавшие дальнейшей эвакуации, направлялись в дивизионные лазареты или полевые госпитали головного эвакуационного пункта. Легкораненые направлялись в команды выздоравливающих при запасных полках. Из дивизионных лазаретов раненых эвакуировали транспортом армии (иногда и дивизии), а также порожняком на головные эвакуационные пункты. Головной эвакуационный пункт ведал организацией приема и сортировкой раненых и больных, эвакуацией тяжелораненых и больных в тыловые эвакопункты, задержанием нетранспортабельных, распределением легкораненых по лечебным учреждениям тылового района, направлением инфекционных больных по указаниям начальника санитарной части армий.
Эвакуация раненых и больных достигла в войну необычайно больших размеров. По неполным данным, только с августа 1914 по ноябрь 1916 г. включительно с фронта в тыловые лечебно-эвакуационные учреждения были доставлены 5 812 935 больных и раненых офицеров и солдат, что в среднем в месяц составляло 116 896 человек. Летальность среди госпитализированных солдат здесь равнялась около 2,4% у больных и около 2,6% у раненых; летальность среди больных офицеров — около 1,6%, среди раненых — около 2,1%. Возвращено в строй солдат: из числа больных — около 44%, из числа раненых — 46,5%; из числа больных офицеров — около 68%, из числа раненых — около 54%. Инвалидность среди раненых достигала 30%.
В любом случае нужно было совершенствовать санитарную службу в войсках и усиливать снабжение госпиталей медикаментами и перевязочными материалами. Между тем уже в начале войны в стране стал ощущаться недостаток в медикаментах и хирургическом инструментарии. Дело в том, что из 118 наименований медикаментов военного каталога принц Ольденбургскии в октябре 1914 г. распорядился организовать две комиссии — для рационального распределения имеющегося запаса медикаментов и для закупки их за границей, для чего государством было выделено 3 млн. рублей. Петроградский завод военно-врачебных заготовлений стал работать в три смены, а Институт экспериментальной медицины обеспечил бесперебойный выпуск вакцин и сывороток. По инициативе принца и на его личные средства было начато производство йода из морских водорослей, а также сбор лекарственных трав на Кавказе. Летом 1915 г. Земский союз приступил к строительству фабрики для изготовления лекарств из местного сырья. Все эти меры помогли стабилизировать ситуацию с медицинским снабжением действующей армии и лечебных заведений тыла страны. Особенно благополучно обстояло дело со снабжением войск индивидуальными перевязочными пакетами. Если в начале войны планировалось направлять на фронт в среднем по 710 тыс. пакетов в месяц, то фактически с сентября 1914 по март 1917 г. ежемесячно их в среднем отправлялось на фронт по 1 622 400 шт.
В ходе войны на фронтах были созданы подвижные отделения полевых аптек из расчета по 1–2 на каждую армию. Эти отделения размещались в 12–13 вагонах и выдвигались по железным дорогам ближе к войскам. На Юго-Западном фронте во время Брусиловского прорыва 1916 года создавались даже «летучие отделения полевых аптек» под руководством корпусных врачей, что дало положительные результаты.
На фронтах к февралю 1917 г. (кроме Кавказского) функционировали 195 полевых подвижных и 411 запасных госпиталей военно-медицинского ведомства, а также 76 полевых госпиталей, 215 передовых отрядов и летучек, 242 конно-санитарных транспорта и 157 дезинфекционных отрядов РОКК и других общественных организаций. Во внутреннем районе лечебно-эвакуационная работа осуществлялась распределительными и окружными эвакуационными пунктами.