Пушистая целительница его сиятельства
Шрифт:
Я уверенно пересекла центр бального зала вместе с Адрианом. Меня не смущали ни настороженные взгляды, ни шепотки. А вот Адриана, который хмурился, очень даже.
— Что-то не так? — спросила я.
— М?
— Ты кажешься... расстроенным, — заметила я.
— Ага, есть немного. Видишь ли, некоторые правила этого королевства чрезвычайно разочаровывают, — негромко ответил Адриан, подводя к довольно просторной нише, где я успела заметить знакомые лица.
Сколько тут его подчиненных? Они что,
— Например?
— Например, те, которые не позволяют бить людей безнаказанно.
— Если делать это тайно, то никаких проблем, — заметил Санос.
— Слишком много времени, а хочется сейчас, — пожал плечами Адриан. — Ладно, шутки шутками, но, если эти слухи примут более неприятный оборот, разберитесь.
— Полегче или?...
— Или, — твердо ответил Адриан. — С нашими аристократами решите без меня, а с дражайшими гостями, не способными держать язык за зубами, я уж сам разберусь.
Адриан говорил об этом достаточно громко — так, что услышали все аристократы, находившиеся поблизости. И это дало свой эффект: те прекратили поглядывать в нашу сторону, делая вид, что их заинтересовали либо собеседники, либо другие гости, либо пол под ногами.
— А точно надо? — спросила я.
— На мою спутницу клевещут, как тут можно молчать?
— Хм-м, — протянула я, рассматривая стол, на котором обновили блюда.
Чтоб я знала! Я-то никогда ничьей спутницей не была. Учитель вот вообще придерживался правил, что чем больше плохого и страшного обо мне говорят, тем лучше. Меньше желания будет у всяких уродов цепляться ко мне.
— Полное безобразие, — подтвердил Санос. — Одно дело, когда никого из вас тут не было, обычное-то дело, а совершенно другое — когда вы тут. Верх наглости.
— Да-да. Создается впечатление, что нашего господина прекратили боять... Ай!
— Уважать, у-ва-жать! — поправил девушку кто-то.
— Вот именно!
Я прекратила слушать, сосредоточившись на выборе блюд. Я смотрела на куриную ножку, куриная ножка — на меня. Мне в какой-то момент показалось, что она буквально умоляет съесть ее. Я взяла тарелку и ловко наполнила ее, краем уха слушая, как поддакивания подчиненных перешли в жаркий спор с Адрианом.
Слишком много заморочек ради каких-то людей. В целом, я поняла. Как буду в образе кошки, так сразу же всем этим людям отомщу. Ну а что? За грехи надо платить. А есть ли больший грех, чем расстраивать Адриана?
Я настолько погрузилась в размышления о том, что сделаю, как только превращусь в кошку, что окончательно забыла про реальность. Или это была остаточная эйфория от поцелуя?
Или я не знаю, что же это такое было, но когда я утратила нить разговора, а Адриан спросил у меня:
— Что ты про это думаешь? Ты же согласна, не так ли?
Знать бы о чем они говорили и с
Привычным способом.
— Мяу, - ответила я.
Глава 21. Часть 2
И лишь оглушительная тишина, которая, казалось, затронула не только нишу, где мы стояли, но и половину бального зала, привела меня в чувство.
Нет, не так.
Довела меня до паники буквально за секунду.
Я... я идиотка? От любви глупеют?
Я же разумная целительница, не пасовавшая не перед какими трудностями. Моя голова, моя светлая головушка еще никогда меня не подводила.
До этого момента.
Я скользнула взглядом по людям рядом со мной. Удивлены, очень удивлены. Ну, навряд ли взрослая, на первый вид адекватная волшебница, которая внезапно решила мяукнуть — это обычное и ничем не примечательное дело.
А Адриан? На него даже страшно посмотреть было. Почему?
Потому что он не дурак.
И с памятью проблем нет.
А я мяукала ровно тем же голосом и с такой же интонацией, как и его любимая кошка Лала.
Будет чудом, если он не схватит меня за шкирку и не потребует превратиться в кошку, после чего закинет в какую-нибудь тюрьму. Попасть туда, конечно, совсем не страшно, я сбегала из куда более страшных и непривлекательных мест. А вот потерять доверие и разрушить то волшебное чувство, которое возникло между нами...
— Госпожа Лейла? — нервно спросил Санос. — Вы сказали?.. Мне послышалось, что вы сказали...
Но сейчас важно другое. Не опозорить Адриана перед аристократами и его подчинёнными. Если они поймут, что ему дурила голову кошка, то...
Так, в любой непонятной ситуации сохраняй спокойствие и невозмутимость.
— Мяу? — спросила я, беря себя в руки. — Вам не послышалось.
Как говорил мой учитель, сгорел сарай — гори и хата.
— А...
— Почему? Чтобы порадовать, — подсказала я, повернувшись к Адриану. — Адриан, каких животных ты любишь больше всего?
— Кошек, — Адриан ответил спокойно, но это спокойствие показалось мне наносным, ненатуральным.
Будто человек не осознавал, что все происходящее здесь — реальность.
— А что говорят кошки? — я снова повернулась к Саносу. — Мяу.
— А-а-а, — многозначительно протянул Санос, словно что-то понял.
Но вот выражение лица говорило лишь о том, что осознал он ровно ни-че-го.
— О! Так вот почему! — восклинула девушка. — О, это гениально!
— Ты о чем? — рядом стоящий мужчина тихонько толкнул ее, намекая, что стоило бы и промолчать, но девушка не обратила никакого внимания.