Пушки царя Иоганна
Шрифт:
— Садитесь рядом, ваше королевское высочество, и извольте выслушать все, что я вам скажу. Когда ваш покойный батюшка, король Карл, пожелал выдать вас замуж за моего сына, это был, давайте говорить прямо, мезальянс! Вы — королевская дочь, а Иоганн Альбрехт всего лишь мелкий германский князь, каких в Империи хоть пруд пруди. Разумеется, он оказал немалые услуги вашему царственному отцу, но никто не мог ожидать, что награда окажется столь велика. Однако с той поры ситуация очень изменилась. После смерти моих несчастных племянников, мой сын унаследовал
— Я не бесприданница, — попробовала возразить Катарина.
— Более того, Иоганн Альбрехт был выбран на престол хоть и далекой, но обширной страны, — продолжала Клара Мария ледяным тоном. — Так что ваш долг, сударыня, быть рядом с мужем! И я не вижу ни одного обстоятельства, которое могло бы вас извинить.
— Боюсь, ваши упреки несправедливы, матушка. Мой муж сам покинул меня, оправившись на войну, с которой так и не вернулся.
— Какой вздор! На эту войну его отправил ваш брат, король Густав Адольф.
— Да, он счел, что таланты вашего сына помогут получить этот престол моему несчастному брату, однако никто не ожидал, что Иоганн Альбрехт сам усядется на Московский трон.
— Уж не хотите ли вы сказать, что в смерти Карла Филипа виноват мой сын?
— Нет, конечно, но…
— Тогда к чему вы мне рассказали все это? Повторяю, обстоятельства изменились, и теперь вам следует побеспокоиться, чтобы столь удачно занятый трон достался со временем вашему сыну.
— Но от меня требуют отречься от веры отцов…
— Насколько я знаю, дорогая моя, от вас пока никто ничего не требовал. Вам всего лишь сказали, что такая необходимость может возникнуть. Если бы вы сами отправились в Москву, то, вполне возможно, вам бы удалось сохранить свое вероисповедание, раз уж оно столь дорого вашему королевскому высочеству.
— Но мой сын…
— Ваш сын, наследник престола и должен быть рядом с отцом! Изучать своих будущих подданных и приучать их к мысли, что именно он их будущий господин! Искусство правителя совсем не так просто, как кажется на первый взгляд.
— Вы, конечно, правы, матушка. Но дело в том, что мой сын еще и наследник шведского престола, по крайней мере, пока у моего брата нет детей.
— Вот как?
— Да, об этом не объявляли открыто, но завещание составлено и именно поэтому Карл Густав получил титул герцога Вестгётландского.
— Вот уж не слышала, что род Ваза пресекся!
— Мой брат не желает, чтобы трон мог достаться католикам, если с ним что-то приключится.
— Если бы ваш брат меньше занимался всяким вздором, то у него давно был бы свой наследник. Ведь он ровесник моего сына!
— Риксдаг никогда не согласится на его брак с Эббой Браге, а сам он не желает никакой другой жены.
— Я была лучшего мнения о вашем брате. Немецкие княжества просто переполнены потенциальными невестами. Это самый ходовой товар в Империи. Так что ваш брат вполне может жениться,
— Я смотрю, вас совершенно не смущает мужская распущенность, — поджала губы Катарина.
— Если ваше королевское высочество говорит о моем сыне, то вы понятия не имеете — что такое распущенность! Вот его отец, тот действительно был распущен, а мой Иоганн просто ангел на его фоне.
— А плод его греха вы приблизили в качестве доказательства его нравственности? И теперь привезли, чтобы больнее уколоть меня!
— Когда родилась эта девочка, вы еще не были даже помолвлены. Да, я питаю слабость к этому ребенку и принимаю участие в ее жизни, тем более что другие внуки не слишком часто навещают меня.
— Простите матушка, но мне так тяжело видеть ее. А тут еще эта Агнесса Магдалена…
— Дочери и сестре короля недостойно прислушиваться к сплетням! А сомневаться в законном рождении моего племянника низко! Да, мой сын гостил у бедняги Георга, перед тем как с ним случилось несчастие, однако сразу после похорон покинул Дарлов и более никогда не возвращался. Так что ваши подозрения абсолютно беспочвенны.
— Может быть, может быть, однако я со страхом думаю, как мой муж ведет себя в Московии…
— И чем дольше вы туда не едете, тем больше у вас будет оснований для беспокойства, дорогая моя! Так что бросьте глупые мысли и как можно скорее поезжайте к своим новым подданным.
— Я боюсь.
— Что?!!
— Я боюсь за своего сына. Мне предсказали, что мой сын умрет так же как несчастный Карл Филип, если ступит на палубу корабля до совершеннолетия!
— Но Швеция за морем.
— Ни я, ни мой сын, ни разу не были в Швеции со времени этого ужасного предсказания.
— Вы меня с ума сведете! Как можно верить в такой вздор?
— Я боюсь.
— Вы не того боитесь! Вам надо бояться, что мой сын устанет ждать ваше королевское высочество и разведется.
— Как это возможно? — возмутилась Катарина, — я дочь и сестра короля!
— Как раз с дочерями сильных мира сего, такое происходит гораздо чаще, нежели с простыми смертными.
— Но церковь никогда не даст согласия на развод!
— Шведская, может быть, однако ответьте мне на один вопрос: зачем русскому царю согласие шведской церкви?
— Вы полагаете это возможным?
— Говоря по совести, я никак не могу понять, почему мой сын не сделал этого до сих пор. Ваш отказ приехать в Москву дает ему превосходный повод. Даже не знаю, может он до сих пор питает к вам чувства?
Легший прикорнуть после обеда, герцог Август встал в чудесном расположении духа. Быстро приведя себя в порядок, он зашел к жене и застал ее диктующей письма своей камеристке.
— Вы все в трудах, — воскликнул он, обращаясь не то к жене, не то к усердно скрипевшей пером Марте, — это очень кстати, надо написать в Вольфенбютель кузену Фридриху по поводу Гедвиги…