Пусть это будет между нами
Шрифт:
– Ага, батюшкино благословение сначала получите.
***
Леся неслась к кофейне, держа в руке телефон, каждую секунду ожидая звонка. Она увидела,
– Успела! Андрей, что же вы… – Леся покосилась на Маню, – что же ты трубку не берешь? Добрый день, Маняшка!
– Добрррый день, тетя Леся, – девочка застеснялась, спряталась за руку Андрей.
Маня была очень хорошенькая в красном пальтишке и синем беретике. В руке у нее был детский зонтик с муми-троллями.
– Ох ёлки! – смущенно воскликнул Андрей, достав из кармана пальто телефон. – Семь пропущенных. Маня, ты что мне звук отключила?
– Я игрррала, папа, – серьезно объяснила девочка, подняв на отца огромные серые глаза. – Там же гррромко!
– Сорвалось все, – сказала Леся, еще задыхаясь. – Леша уходил после меня, взял мои ключи, а вторые…
– Вторые я от тебя вчера спрятал, – виновато поморщился Андрей. – На кухне, на полке. Забыл.
– Зачем спрррятал? – удивилась Маня. – Вы игрррали?
– Да, малыш, мы с тетей Лесей очень любим играть в «угадайку».
– Лешка будет вечером, в семь-восемь. Что нам делать?
– Посидим в кофейне.
– Урок жалко.
– Погоди-ка, Лесь. Может, получится… Короче, идем покажу кое-что.
Он отвел Лесю и Маню в подсобку.
– О, пианино! – воскликнула девочка, подбегая к черном полированному инструменту, заваленному картонными рекламными баннерами.
Леся тоже устремилась к фортепиано, сдирая на ходу пальто.
– Стейнвей? – удивилась она, с нетерпением ожидая, пока Андрей разберет завал. – Откуда?
– Купил года четыре назад по дешевке по объявлению, для сцены, но не пригодилось. Не знаю, можно ли на нем еще играть. Мне сказали вниз банку с водой ставить. Я и ставил, чтоб не рассыхалось. Вот стульчик еще, круглый.
Конец ознакомительного фрагмента.