Пусть этот круг не разорвется…

Тэйлор Милдред

Мистер Моррисон окинул взглядом площадь и тут же выпрыгнул из фургона. Силой расчистил себе дорогу и устремился к Уорделу.

Еще один выстрел огласил утренний воздух. Вслед за ним раздался голос шерифа:

– Предлагаю всем разойтись! Всем! Вам тоже, Стенли Кросс! Расходитесь, расходитесь! Д. Т. Крэнстон, покажите лошадям, как выехать отсюда! Уэйд Джемисон, а вы помогите со своей стороны!

Мне хотелось остаться в фургоне, но мама поторопила меня укрыться в конторе мистера Джемисона. Забившись туда вместе с мистером Томом

Би, мы стали ждать остальных.

Мама сообщила, что о Стейси еще нет вестей.

Прошло не так мало времени, прежде чем мы снова увидели мистера Моррисона. И Уордела рядом. С каменным лицом, глаза смотрят прямо перед собой. Добравшись до нашего фургона, Уордел молча взобрался на заднее сиденье. Сидя на корточках, он внимательно оглядывал оттуда площадь. Мама выскользнула из конторы и подошла к мистеру Моррисону, чтобы расспросить. Потом вернулась.

– Ну что, мама? – спросила я.

– Мистер Моррисон успел остановить его.

Я посмотрела на Уордела. Он сидел такой тихий, спокойный, что я просто диву далась.

По мере того как фермеры стали разъезжаться и толпа редеть, тетушка Ли Энни, Рассел и миссис Эллис смогли наконец пересечь площадь. Голова у Рассела была перевязана чем-то похожим на клок ситцевой юбки. Когда они подошли к фургону, мы все выскочили им навстречу.

– Уже можно не волноваться, – сказал Рассел, устало поднявшись на тротуар. – Все в порядке. Мне досталось не сильно.

– Доктор осмотрел тебя? – спросила мама.

– Нет… Меня перевязала мама Ли. Когда бутылка попала в голову, она всего-навсего сбила меня с ног, но дух из меня не вышибла.

Тетушка Ли Энни пощупала повязку, крепко ли сидит.

– Порез неглубокий, но моя душа успокоится, только если или доктор, или Кэролайн осмотрят его.

– Господи, – обратился к ней мистер Том Би, – хотел бы я знать, зачем вам понадобилось вылезать так на люди? Что за бес вселился в вас?

Миссис Эллис только покачала головой, по щекам ее катились слезы, хотя глаза и так уже распухли от плача.

– Не надо нам было вообще приходить.

– Но что случилось? – спросила мама. – И где Дэвид и Хэммер?

Тетушка Ли Энни с трудом опустилась на высокий край дощатого тротуара.

– Ох, деточка, когда мы вышли из отдела регистрации – проверку я так и не сдала, – мистер Грейнджер уже ждал нас. Мы пошли к боковой двери, но она была заперта, а мистер Грэйнджер и говорит: «Выйдем через главный вход». Мы вышли и видим: началась эта давка и какой-то сумасшедший бросил бутылку. Она попала в Рассела и разбилась, а осколки полетели во все стороны. Один попал Джейку Уиллису в глаз… А тут Дэвид и Хэммер, они протиснулись к нам, как раз когда в Рассела кинули бутылку, и запихнули нас назад в дом. Они оба повели Джейка Уиллиса к доктору. – Она замолчала и тяжко вздохнула. – Боюсь, он потеряет этот глаз…

– Мы не должны были приходить, – все сокрушалась миссис Эллис; она схватилась руками за голову. –

Это все глупость… безумие и глупость…

Вдруг шум и грохот разъезжающихся машин и фургонов перекрыл чей-то одинокий голос. Мы оглянулись на здание местного управления – на пьедестале памятника Джефферсону Дэвису Дюбе кричал:

– Пол-то-ра дол-ла-ра в д-день! Не отни-майте у нас фермы!

Он скандировал один, все прочие разбежались.

– Хэйнес! Стащи этого ниггера с памятника! – крикнул шериф своему помощнику. – И делай, как я тебе приказал. Найди других лидеров союза, которые вызвали эти беспорядки!

Послушный долгу, помощник шерифа Хэйнес увел Дюбе от памятника, а через несколько минут мы увидели, как он и еще двое жителей города вели в обратную сторону, к тюрьме, Дюбе, Морриса Уилера и мистера Тэйта Саттона. Руки у них были заведены за спину. Люди, сидевшие в фургонах и грузовиках, не обращали на них внимания. Они убирались вон из Стробери так же молча, как прибыли сюда.

Союзу пришел конец. Во всяком случае, на данном этапе.

Улица выглядела почти как обычно. Последние несколько фургонов покидали город, направляясь невесть куда. Мы оставались на своем месте, чтобы дождаться папы и дяди Хэммера. Они вернулись только еще через час и подтвердили, что Джейк Уиллис действительно потерял глаз.

Мама поймала папу за руку.

– Это тянется слишком долго. Не могу больше ждать.

– Что ты собираешься делать?

– Ехать туда.

– Тогда и я с тобой.

– Папа, можно мне с вами? – выпалила я.

Папа посмотрел на меня.

– Ехать очень далеко.

– Пускай. Я выдержу. Пожалуйста, папа…

Мама дала разрешение, и он сказал:

– Ты ждала вместе с нами… Думаю, у тебя есть право ехать. – Папа поблагодарил его и обратился к мистеру Моррисону: – Вы проводите всех домой?

Мистер Моррисон кивнул.

– О нас не волнуйтесь. Главное, привезите с собой мальчика. Главное, чтоб мальчик был дома…

Мы уже сели в машину, чтобы ехать, как вдруг на Главную улицу вкатил серебряный «паккард» мистера Грэйнджера и остановился посредине улицы напротив нас. Миссис Эллис, которая с тех самых пор, как вернулась, продолжала рыдать, тут же стала вытирать глаза.

– Правильно, высуши глаза, Леора. Пусть Харлан Грэйнджер не видит, что ты плакала, – сказала тетушка Ли Энни.

– Ли Энни! Леора!

Обе женщины встретились с ним взглядом.

– До восхода солнца, – сказал он, растягивая слова, – чтоб вы с вашим барахлом убрались с моей земли!

– О господи, нет! Мистер Грэйнджер! – вскричала миссис Эллис и выбежала на мостовую. – Нет, мистер Грэйнджер! – взмолилась она.

Мистер Грэйнджер видел, как она подбежала, но дал газ и умчался. Ему было все равно. А миссис Эллис продолжала в отчаянии кричать ему вдогонку. Зря она кричала, я сразу поняла, что Харлан Грэйнджер своего решения не изменит. Он добился, чего хотел.