Пусть мята напомнит тебе...
Шрифт:
– Почему ты молчишь? Скажи хоть что-то в своё оправдание!
– потребовал Тай.
Окружившая меня толпа ждала.
– Спать! Хочу.
– Смогла выдавить из себя я, попыталась прилечь и отдохнуть прямо на полянке.
Описывать угрозы и дальнейшие действия Тайрелла не буду - не для летописи, да и для легенды не подходит. Скажу только, что когда он успокоился, то крепко обнял.
– Я люблю тебя, ненормальная амазонка!
– шептал король.
– Да!
– поддакнула Фая.
– Это ты сейчас по поводу "ненормальной"?
– полюбопытствовала Войка.
– Ты расскажешь,
– Ольгерд хоть и радовался, но не забывал о насущном.
– Да, - использовала Файкино словечко я, и к ближайшему совету знати, сидя рядом с Вероном и Симоном поведала сочинённую мной легенду о гостях из других миров и богах, которые бродят среди нас потому, что им тоже интересно посмотреть, чем и как живут их создания, ведь им не чужды собственные дети с их проблемами.
Глава 23. За подвиги награда - счастье
Добрых татей, Шотика и прочих мы нашли в разрушенном логове. Никого в живых, сплошь трупы. Похоронили. Разрушенные наёмниками деревни восстанавливали постепенно. Этим занимались уцелевшие предатели, во времена смуты переметнувшиеся на сторону Алании. Шелест и Тай долго не могли меня простить за обман и сонное зелье. Ходили за мной по пятам, следили, но не разговаривали. Зато Каноний моему возвращению обрадовался, и предложил испытать на придворных действие нового изобретения. В итоге, нас за плохое поведение сослали в монастырь к Верону: дескать, звал в гости, - сам виноват! Но мы и там нашли развлечение.
– Точно сработает?
– проверяла мигающие камни я.
– Головой отвечаю!
– клялся механик.
– Именно её и тебе и оторвут!
– согласилась на его пожертвование я.
– А ты типа не при делах?
– перестал собираться он. До этого Каноний проверял рычаги, вращающие мелкие детали стальной оболочки, которую водрузил на волка. Закинув необходимое в большую сумку, уставился на меня.
– Главное в нашей затее что?
– приобняла его за плечи я и повела к выходу. Тень брёл следом, громыхая железными пластинами, привязанными к его спине.
– Создавать меньше шума, - пришёл к выводу мужчина, снял с оборотня "украшения" и понёс их сам до места грядущего праздника суеверий. Целый месяц мы упорно трудились над легендой о диком звере из ада, который отбирает души у нечестных, взяточников и склочников. Сначала распространяли сплетни. Потом мастерили монстра. Затем сломали его, "случайно" запустив его на тренировочную площадку к рыцарям. Мне пришлось успокаивать безутешного Канония, ведь паразиты-рыцари расчленили нашего зверёныша топорами и мечами. Мы получили по шеям от настоятеля, посидели немного в карцере, потом собрали остатки монстра и передислоцировались поближе к другим подопытным. Ведь монастырь окружали владения двух воинственных семей - Ковов и Минерли.
***
В поместье почти не горел свет. Только кое-где ещё не спали слуги и охрана. Впрочем сам хозяин дома Минерли тоже не мог сомкнуть глаз. Ему совесть мешала. А подогревали и ворошили давно утерянное чувство в господине бабки-сплетницы. Две стряпухи, покончив с работой на кухне, выбрались во дворик, присели на лавочке, собрали вокруг себя толпу молодёжи и давай
– И де ж сейчас та воительница-спасительница?
– спрашивал кто-то.
– Да хто ж знает?
– отвечали ему.
– Пропала сразу, как бойня закончилась.
– Может её боги с собой забрали?
– предположил один сухощавый парень. И все подняли головы к небу, опасаясь, что вошедшая в легенду святая амазонка Ориана услышит. Расхохотались. Зря! Я прекрасно всё слышала! Правда не с неба - а с крыши, где мы делали из Тени чудище.
– Да, много ты, баба Саля, сказок знаешь, - отложил курительную трубку конюх.
– А то!
– приняла иронию за похвалу стряпуха.
– Хотите ещё? Ну чтоб ночь вообще не спалось?
– Давай!
– потребовали собравшиеся. Девушки пугливо прижимали руки к губам, мол, ничего не хотят, но не торопились уходить.
– Недавеча подслушала в городе.
– Зловещим тоном начала Саля.
– Про одного богатея, который поступил на службу к нашему государю. Пост занял знатный. Ну и почуяв власть, стал всякое воротить: кого подставит, кого посадит, а гроши тех, имущество какое - всё к рукам пригребёт.
– И что? Никто его не наказал?
– не выдержала молоденькая служанка.
– Дай дорассказать-то!
– возмутилась баба Саля.
– Так вот неведомо сколько бы его бесчинства продолжались, да только пришёл он как-то домой. Пересчитал перед сном нечестно заработанное и лёг себе баиньки... Ровно в полночь окно в его покоях распахнулось. "Сквозняк!" - подумал богатей и поднялся с кровати. Только ноги на пол поставил, чу - рычит кто-то. Мужик за сердце схватился. Потом, конечно, спички нащупал. Дрожащими руками зажёг. Фитилёк свечи подпалил и медленно так повернулся. Очень надеялся дворнягу какую увидеть. Ан нет! Чуть не уссявся богатей, когда глядит, а посреди комнаты стоит чудище! Вестник, знать, из ада. Был он ростом огромен. Клыки у него страшные, глаза во тьме светятся. Шипы на спине торчать во все стороны. Яд с них капает. Пена из пасти струится. И недобро он так облизуется. Мужик верещал, как свинья на убое - так, по крайней мере, соседи говаривали. Богатей к двери метнулся, чтоб сбежать далече. Да вот беда - потянул за ручку, открыл, а там хозяин зверюги, с серпом в руках. Чик один раз, чик второй...
– Взмахнула крючком для вязания сказительница и слушатели охнули.
– В общем, к утру от того нехорошего хапуги остались только косточки обглоданные.
– И трусы грязные!
– выискался свидетель происшествия.
Слуги загоготали, отбив у подслушивающего хозяина всё желание спать.
– Вот чё, Саля, врёшь ты всё!
– авторитетно заявил конюх.
– Если ж от него ничего не осталось, так кто ж историю то поведал тебе?
– Жинка его!
– тут же выдала доносчика она.
– Хавронией звать её. Мы на рынке вместе скуплялись. Адский вестник не тронул её. Пригрозил серпом, сказал: "Ты, Хаврония, баба хорошая. Живи себе! Да, смотри, праведно: не обижай никого, не наказывай слуг, не ври, не желай то, что у других есть! А то и за тобой приду! "