Пусть небеса падут
Шрифт:
Я заставляю свои ноги остановиться и оглядываю пейзаж. Мы находимся высоко в горах, вдалеке мерцают огни городов пустыни, а внизу извивается автострада. Прямые заостренные столбы с трехконечным лопастями, вращающимися наверху, выступают из земли ровными рядами.
Ветряные мельницы.
Ветряная электростанция перевала Сан Горгонио.
Я проезжал мимо нее в мои редкие вылазки из этой удушающей долины, но никогда еще не бродил среди огромных турбин. В ночи эхом разносится звук ветра, натыкающегося на рассекающие
Скрип шагов позади меня напоминает о том, что я не один.
– Так что я такое?
– не оборачиваясь, спрашиваю я. Я боюсь смотреть на Одри, когда она произносит слова, которые изменят мою жизнь навсегда.
– Мы - сильфы.
– Сильфы?
– это не тот ответ, который я ожидал. Я имею в виду, если уж мне приходится быть мифическим существом, то хотя бы тем, о котором я слышал.
– Что такое сильф, черт возьми?
– Это то, что люди называют элементалем воздуха.
– Элементаль воздуха?
– Ты так и будешь повторять все за мной?
Я поворачиваюсь к ней лицом.
– Эм... Я перестану, когда ты скажешь что-нибудь, что имеет хоть какой-то смысл.
– Как насчет этого? Ты - Странник Ветра. Мы управляем ветром. Мы -часть ветра.
– Мы - часть ветра?
Она скрипит зубами, и я осознаю, что снова за ней повторил. Мне все равно.
– Как мы можем быть частью ветра?
– Так же, как люди являются частью земли. Когда они умирают, то обращаются в прах.
– А мы что, когда умираем, обращаемся в ветер?
Тень проскальзывает по ее лицу даже при тусклом свете луны.
– Да.
Я трясу головой, готовый сказать ей, как нелепо это звучит. Но слова застревают в горле от воспоминания: две сплетенные фигуры, отдаленно напоминающие тела, но, по большей части - просто бесформенная, искривленная масса. Я не припомню, чтобы видел это лично, но в десять лет я, наконец, набрался храбрости, чтобы поискать в Google зернистые фотографии, в надежде, что они вызовут парочку потерянных воспоминаний.
– Так вот что случилось с моими родителями, поэтому их тела были неузнаваемы, когда их нашли, да?
– шепчу я.
Одри смотрит вдаль.
– Да, иногда это медленный процесс, но, в конце концов, ничего не остается, только воздух.
Так мои настоящие родители тоже не были людьми.
В этом есть смысл: если я - сильф, то, должно быть, и они тоже.
Было бы не плохо, если бы они рассказали мне об этом. Эй, сынок, прими к сведению, ты - Странник Ветра. Хотя, может они и говорили, и я просто не помню.
Я сглатываю и заставляю себя задать впрос, который мучил меня последние десять лет. Теперь до ответа - рукой подать, и мне немного страшно его услышать:
– Что случилось
Одри делает медленный, глубокий вдох, прежде чем говорит:
– Они были убиты.
Убиты.
Слово кажется холодным и чужим. Я всегда думал, что их смерть была случайностью.
Я сжимаю кулаки:
– Кто это сделал?
У нее ледяной голос, когда она отвечает:
– Его зовут Райден.
Я запоминаю имя человека, который убил мою семью. И почти убил меня.
– Почему он их убил?
– Это... сложно объяснить. Есть вещи, которые ты еще не готов понять. Я расскажу тебе, когда придет время.
Я открываю рот, чтобы возразить, но мои мысли уже разлетелись. Не уверен, что смогу справиться с долгими сложными объяснениями, особенно на такую болезненную тему.
Я опускаюсь на землю, прислоняясь к основанию одной из ветряных мельниц. Мягкая вибрация пробегает по моей голубой футболке, и я ловлю себя на мысли, что если бы мог, то хотел бы отмотать назад последние несколько часов и вернуться к тому, чтобы снова быть обычным парнем со странной преследовательницей во снах и забытым прошлым.
Как мне теперь возвращаться домой или видеться с друзьями, зная то, что я знаю? Как теперь снова стать нормальным?
Назад дороги нет. Я чувствую себя разбитым. Но есть кое-что еще, что я должен узнать:
– Почему я все еще жив?
– Что?
– День, когда моя семья погибла. Почему я выжил?
– Мой...
– Одри замолкает, будто не может произнести слова.
– Мой отец спас тебя.
– Твой отец? Но...
– Что?
– Я всегда думал, что это ты меня спасла.
Ее взгляд падает на землю.
– Я была там. Но была недостаточно сильна.
Ее голос срывается, и я понимаю, что для нее это тоже больная тема. Я откашливаюсь, пытаясь подобрать слова для следующего вопроса:
– И твой отец. Он...
– Мертв, - шепчет Одри.
– Он пожертвовал собой, чтобы спасти тебя.
Я не знаю, что сказать, а она поворачивается ко мне спиной и уходит. Лишь тонкая серебристая полоска месяца освещает небо, и Одри исчезает в темноте. Я борюсь с приступом паники. Она же не бросит меня здесь одного?
Нет. У меня никогда не было причины думать, что она хочет навредить мне. За исключением этой ночи.
– Что ты имела в виду ранее?
– тихо спрашиваю я.
– Ранее?
– ее голос безлико раздается в темноте, будто она и вправду призрак.
– Когда ты проснулась в моей комнате. Ты сказала, что я всех убил.
Проходит длинная пауза, прежде чем Одри говорит:
– Вода делает нас слабее. Как и пища. Они связывают нас с землей, ограничивая наши способности...
– Ничего себе! То есть, мне нельзя есть?
– это однозначно попадает в не прикольную категорию.