Пусть небеса падут
Шрифт:
– Твое тело еще не готово для таких жертв. Голодание сейчас только ослабит тебя, так как ты привык к земным продуктам. Но в скором времени тебе придется начать работать над собой, если хочешь достичь предела своих возможностей. Чем ближе мы к ветру, тем мы сильнее. Я отказывала себе во всем долгое время, чтобы достичь пика своей силы. Теперь вода ослабила меня.
В этом почти столько же смысла, сколько в квадратичных функциях, которые мы изучали в прошлом году.
– Полбутылки воды. К завтрашнему дню ее уже не будет в твоем теле.
– Наши тела работают по-другому. Что-либо
Я услышал царапающий звук, как будто она скребла землю.
– Почему сейчас это так важно?
– Потому что Райден знает, что мы здесь. Он - самый могущественный Странник Ветра из всех живущих, и он долгое время пытается тебя найти. Я сделала все, что смогла, чтобы защитить тебя, но сейчас Буреносцы - его воины - идут, чтобы захватить тебя, и если мы попытаемся сбежать, они уничтожат всю долину в поисках тебя. Тысячи людей могут погибнуть. А Буреносцы нас выследят и настигнут. Драться - наш единственный вариант, и если я не в полной силе, наши шансы... невелики.
Каким-то образом я оказываюсь на ногах, хотя не помню своего намерения вставать.
– Все это из-за меня? Почему... почему я настолько важен? Я никто.
– Вот тут ты ошибаешься, Вейн. Ты - наша единственная надежда.
Мне смешно. Ее слова звучат в духе принцессы Леи. Помоги мне, Оби-Ван Кеноби.
– Мне кажется, ты ошиблась парнем.
– Поверь мне. Ты, возможно, самая важная личность среди живущих на данный момент.
И... мой мозг практически отключается.
За одну ночь я узнаю, что я не человек, что мои родители были убиты тем самым злобным мерзавцем, который теперь посылает своих воинов, чтобы добраться до меня, потому что меня считают какой-то очень важной личностью (хоть я ничего из себя и не представляю). Да, и мы не можем убежать, спрятаться и победить в битве. От этого мне хочется сделать что-то глупое, например, ущипнуть себя за руку, чтобы проснуться.
Но я не сплю. Я чувствую, как легкий ветерок гладит мое лицо. И уж точно не воображаю себе песни, плывущие по ветру. Мелодии успокаивают тоску, которую я всегда чувствовал, но не знал как объяснить.
Одри подвигается ближе, так что я могу разглядеть ее в тусклом свете. Кажется, что ткань ее откровенного платья ожила в потоках ветра, покрывшись рябью на изгибах тела. Мне приходится заставлять себя сфокусироваться на ее лице, которое выглядит точь в точь как в моих снах: глаза все так же следят за мной, и около щек завиваются волосы. Губы Одри приоткрываются, и я ожидаю, что она прошепчет те самые плывущии звуки, которые я привык слышать каждую ночь.
Вместо этого она говорит:
– Это все не важно. Сейчас тебе нужно сосредоточиться на тренировках.
– Тренировках?
– Тебе надо научиться драться. Чтобы защитить себя, когда Буреносцы придут за тобой. Поэтому я здесь. Чтобы научить тебя всему, что нужно, чтобы ты выполнил свою роль.
– Мою роль?
– Ты снова повторяешь все за мной.
– Ну а что ты ожидала? Ничего из того, что ты говоришь,
По тому, как она сжала челюсти, я понимаю, что она хочет накричать на меня.
– Ты прав, - говорит она.
– Ты узнал за последний час больше, чем кто-либо смог бы выдержать, и мне нужно выяснить, что делать по поводу Буреносцев, которые вот-вот будут здесь.
Намек на поражение возвращается в ее взгляд.
– Люди действительно умрут?
– спрашиваю я, намекая на то, чтобы она сказала, что это все большая, тщательно продуманная шутка.
– Надеюсь, что нет.
Не слишком обнадеживающий ответ.
Но затем Одри распрямляет плечи:
– Я не позволю ничему случиться. Я - один из сильнейших бойцов, даже с водой в организме. И я приведу помощь.
– Помощь? Так сказать... других сильфов? Что, ты можешь позвонить им и сказать: "Эй, Странники Воздуха, нам нужно, чтобы вы пришли сражаться с плохими парнями", и они просто прилетят в город и всех спасут?
Ее губы изгибаются в полуулыбке.
– Это не так просто, - улыбка исчезает.
– Это совсем непросто. Но я об этом позабочусь. Как только отведу тебя домой.
Я открываю рот, чтобы задать еще один вопрос, но замираю, когда она подносит палец к моим губам.
– Я знаю, что у тебя много не отвеченных вопросов, но если звать подмогу, то нужно сделать это как можно скорее. Пожалуйста, дай мне несколько часов, и утром я расскажу остальное.
Я хочу возразить. Она не объяснила еще огромное количество всякой ерунды, но я слишком смущен волнующей теплотой, что исходит от кончика ее пальца и отдается покалыванием по всему моему лицу. Я никогда не чувствовал ничего подобного, и даже маленький кивок головой требует огромного усилия.
Взгляд Одри опускается ниже, задерживается на ее пальце и моих губах, и какая-то неподдающаяся описанию эмоция проскальзывает по ее лицу.
– Спасибо.
Слово звучит практически сдавленно, когда Одри опускает руку и встряхивает ею. Затем она отворачивается и шепчет то же самое заклинание, которое произносила до этого.
– Примчись ко мне в мгновенье ока, не оставляя за собой следы. Окутав ласковым потоком, скорей стремись, струись, лети.
В этот раз я знаю, что она делает. Она управляет ветром. И ветер подчиняется ее команде, закручиваясь вокруг нас.
Одри шагает ко мне, оказываясь в сантиметрах от меня. Так близко, что я чувствую тепло ее тела, разливающееся в воздухе. Так близко, что я еще сильнее осознаю близость ее губ. Ветер закручивается все плотнее, отделяя нас от остального мира. Безопасное, уединенное пространство только для нас двоих.
– Держись за меня, - приказывает она, и мне требуется всего секунда, чтобы осознать, что я это не вообразил. Я как раз думал о том, чтобы ее обнять.
Мои руки обвиваются вокруг ее крошечной фигурки, такой маленькой, что мои пальцы практически соприкасаются. Она вся такая хрупкая и нежная. Но она полна силы, тепла и могущества.
И я хочу ее.
Она - это все, что я хотел многие годы. Неважно, как долго я пытался бороться или игнорировать это.
Желает ли она меня?
Стояла бы она так близко, если не желает?