Пусть поднимется ветер

Мессенджер Шеннон

– Мы должны связать его, чтобы он не вышел отсюда, как только проснется?

– Это не будет проблемой.

Возможно, то, что она говорит противоестественно спокойно, заставляет меня бросить взгляд на Буреносца и понять, что проект, заставляющий его замолчать, перекрывает его рот и нос.

– Прежде чем ты выйдешь из себя, - говорит Солана, вытягивая руки, будто успокаивая бешеного пса, - помни, он предпочел служить Райдену. Он заслуживает того, что с ним происходит.

–

Не этого.
– Я хватаю свой кинжал и пытаюсь освободить его, но мой сильный удар оставляет всего лишь царапину на разрушенном порыве.

К тому времени, когда я понимаю, что должен воспользоваться его черным ветрорезом, холодный, дребезжащий звук отзывается эхом в его груди, и он как-то затихает.

– Ты не должна была убивать его!
– говорю я... едва не забываю, что нужно шептать.

– Он бы убил нас! А что если бы он сбежал? Что если бы он привел их обратно в эту комнату, чтобы подкараулить нас? Это наш выход. Мы должны скрыть его. Вот почему Астон сказал, что я должна быть за все в ответе. Он знал, что я буду единственной, кто может сделать жесткий выбор.

– Это не был «жесткий выбор», это было убийство!

– Нет, это война... и потише, или ты убьешь нас.
– Она отворачивается от меня, одергивая платье, и я замечаю, что у нее дрожат руки.

Когда она оглядывается назад, в ее глазах читается мольба, чтобы я отпустил это.

Но также там есть что-то еще. Та же вспышка наркомана как в прошлый раз, когда она позволила силе боли взять над собой верх.

Даже мой Западный щит соглашается, переключая свою мелодию на песню о предателях.

– Нам нужно продолжать двигаться, - шепчет она.
– Мы издаем слишком много шума и двигаемся слишком медленно. Если мы сейчас не вызволим отсюда Гаса и Одри, то уже никогда этого не сделаем.

Я знаю, она права.

И какая-то часть меня знает, что это не ее ошибка. Это отвратительная сила, постепенно ломающая ее.

Но я не могу быть частью этого.

– Вот как это будет, - говорю я, двигаясь к двери.
– Это моя миссия, и с этого моменты мы будем действовать по моим правилам.

– Ты действительно думаешь, что сможешь провести нас через это?

– Нет, но я надеюсь, что ветер может. Это не обсуждается. Мы делаем это по-моему... или мы расстаемся. Твой выбор.

Солана вздыхает:

– Посмотрим, сколько времени это продлится.

Я чувствую себя довольно хорошо, когда беру ситуацию под свой контроль, пока мы не доходим до двери, и я не понимаю, что она снова заперта.

– Я могу открыть ее...
– говорит Солана.

«Предатель»,- шепчет мой Западный.

«Тогда есть какие-нибудь блестящие идеи?»- спрашиваю я ветер.

Я ожидаю,

что он споет своего рода неопределенную мелодию о сопротивлении искушению. Вместо этого ускользает через трещины и открывает замок.

Солана широко распахивает глаза, также как и я, когда дверь открывается.

Возможно, четвертый язык может убрать силу боли, в конце концов.

Глава 24. ОДРИ

Наконец у нас начало получаться.

Медленно.

Но получаться.

Протискиваемся сквозь потайную дверь в новую часть лабиринта.

Не имею представления, где мы, но хотя бы коридор стал другим.

Шероховатые стены.

Неровный пол.

Даже ощутим уклон, который поднимает нас к поверхности.

Я бы радовалась, если бы кожа Гаса не была мертвенно-бледной. При дыхании он издает булькающие звуки, из-за которых и мне становится плохо.

Я оборачиваю вокруг него Восточный, но это, кажется, не помогает. И Гас утверждает, что если поглотит его, то станет еще быстрее расходовать энергию.

Я продолжаю звать другие порывы, но еще ни один не ответил. Даже разрушенные Райденом ветры избегают этого помещения... про помощь нам вообще молчу.

– Я понял, что ты не рассказала мне весь план, - шепчет Гас.
– Как именно мы должны бежать через Шреддер?

– В Путеводителе Астона намечен путь через вентиляторы.

Гас останавливается:

– Сколько их?

– Семнадцать.

Если произнести вслух, ситуация кажется еще хуже.

Семнадцать прыжков через вращающиеся лезвия.

Малейший просчет... лишняя доля секунды... и от нас не останется ничего, кроме красного пятна.

Гас присвистывает:

– Думаю, здорово, что я в такой прекрасной форме.

Он улыбается своей шутке, но она все равно разбивает мне сердце.

Я помню Гаса в первые дни моего обучения как опекуна. Он выполнял приседания или отжимания, или тренировал приемы боевых искусств еще долго после того, как все отправлялись спать. О его способности сосредоточиться ходили легенды, и она заставила меня стараться сильнее, быть лучше.

А сейчас...

– Расслабься. Чтобы со мной покончить, этого не достаточно, - обещает он, побуждая отправиться дальше.
– Меня больше беспокоит возможность столкнуться с Буреносцами.

Я думаю о том же.

Не то чтобы я против беспрепятственного пути... но также не верю в него. Мы сбегаем из самой защищенной крепости. Мы должны постоянно увиливать от охранников.

– Не могу представить, что Райден направил только одного Буреносца охранять этот район, - шепчет Гас.

Как и я.