Пусть танцуют белые медведи
Шрифт:
— А ты, видно, любитель сыра! — заметил он.
Блэки Лоулес, небось, уже зверски проголодался! Ни крошки ведь не ел с тех пор, как я уехал с отцом.
Я сунул блюдце под кровать.
— Блэки, — прошептал я, — я вернулся.
Ну и соскучился я по нему!
Я держал крысу в клетке под кроватью. Во время зимних каникул я сам смастерил ее в Торстенсоновом подвале. Там было полным-полно всяких инструментов. Клетка вышла кривоватая, мастер из меня аховый. Стенки я сделал из металлической
— Сейчас поешь, бедняга, — прошептал я.
Блэки должен был бы уже почуять аппетитный запах потных ног, который источает зеленый сыр. Он от него просто с ума сходил. Может, тот ему напоминал о Пне.
Но на этот раз я не услышал ни звука.
Я перевесился вниз головой и заглянул под кровать, ожидая увидеть зубастую улыбку. Маленькие коготки уже, поди, скребутся по деревянному полу, а хвост молотит по решетке.
Я нащупал клетку и вытащил ее из-под кровати. Она оказалась пуста!
Криво прибитая дверца была распахнута, но я-то наверняка закрыл ее на крючок.
— Блэки! — позвал я, насколько было можно громко. — Иди сюда, Блэки! Иди же, засранец!
Мой голос утонул в ковровом покрытии.
Блэки Лоулес не объявился.
Видимо, он проскользнул в дверь и удрал вниз по лестнице. Я обыскал всю комнату, заглянул в корзину для бумаг и в ящики письменного стола — никаких следов.
Наверное, он спрятался где-то в доме. Вряд ли бы его потянуло на улицу — на холод и снег.
С тяжелым сердцем я натянул на себя пижаму. Ее купили несколько лет назад, и она уже стала мне маловата. Она была синяя, как море, а на груди красовался красный треугольник с желтой буквой «С».
Помню, как я радовался такой суперменской пижаме. Теперь это все в прошлом.
Я попытался лечь и заснуть. Но ничего не вышло. Так что я уселся за письменный стол. Может, математика выгонит мысли из головы. Кажется завтра у нас контрольная.
Только я принялся за задачки, как раздался крик Лолло.
— Лассе!
— Что еще?
— Иди-ка полюбуйся!
Нехотя я поплелся в ее комнату. В короткой пижаме я чувствовал себя так, словно мне кто-то сунул в штаны криптонит [17] .
— Привет! — сказала она, когда я вошел в ее комнату.
Лолло сидела на кровати. На ней была белая ночная рубашка с кружевами, в ней она здорово смахивала на ангела с подрезанными крыльями.
— Блэки! — охнул я.
Это был он!
17
Криптонит — минерал с родной планеты Супермена. Излучаемая им радиация
Зверек лежал с полузакрытыми глазами и, похоже, блаженствовал, а груди Лолло служили ему высокими подушками.
— Твоя крыса, да? — сказала Лолло и почесала его за ушком, словно всю жизнь с крысами возилась.
— Где ты его нашла?
— Под кроватью.
Она улыбнулась. Я тоже улыбнулся. Хорошо, что с Блэки ничего не случилось. Сейчас отнесу его в клетку и накормлю вкусным сыром.
— Спасибо, что позаботилась о нем. А теперь давай я его заберу.
— А папа знает, что у тебя крыса живет под кроватью?
— Нет.
Я было сделал шаг вперед, чтобы взять Блэки, но что-то в позе Лолло заставило меня остановиться.
— А твоя мама?
— Да она бы его сразу вышвырнула.
— И мой папа тоже, — кивнула Лолло. — Если узнает. Или прибьет его. Наверняка.
Она сжала руки на шее Блэки и сделала вид, будто поворачивает ее, чтобы показать, какая расправа грозит зверьку. Я хотел было выхватить его из Лоллиных рук.
— Так ведь дальше продолжаться не может, — сказала она.
— Но ты-то ведь никому не расскажешь?
— А почему бы и нет? — холодно возразила Лолло. — У меня из-за тебя теперь на груди такой синячище! Хочешь посмотреть?
Вот она была какая! Никогда не догадаешься, что у нее на уме! Только что была сама доброта, а потом словно в нее бес вселился.
— Отдавай живо Блэки! — потребовал я.
Лолло протянула его мне. Теперь он меня увидел. Хвостик махнул, зверек замер в ожидании. Он чувствовал, что я приготовил ему угощение, и глазки его заблестели.
Я наклонился, чтобы взять Блэки, и тут Лолло вцепилась в меня и поцеловала.
— Пока, Супермен, — прошипела она.
И я поплелся назад с Блэки на руках. Ясное дело: от нее всего можно ожидать! Эта девчонка ни минуты не станет колебаться, если решит рассказать Торстенсону про то, что у меня крыса под кроватью.
В ту ночь я плохо спал. Мне снились кошмары. Я то и дело просыпался и заглядывал под кровать убедиться, что Блэки на месте.
Подушка сползла на пол, а одеяло обвилось вокруг тела, словно гигантский змей. Когда я проснулся, у меня ломило затылок.
Я попытался повернуть голову и едва не закричал от боли: голова была намертво свернута вправо.
За завтраком я смотрел вправо, шел в школу на ту самую контрольную по математике и таращился вправо.
Солнце светило мне в затылок, а всем остальным в классе — в левую щеку.
Нам велели раздвинуть парты. Листочки в клеточку покрывались цифрами и подсчетами. Казалось, царит тишь да гладь.
Мне даже захотелось, чтобы этот урок продолжался вечно, чтобы школьные часы остановились, а сидевший перед нами Асп так ничего бы и не заметил.