Пустое зеркало
Шрифт:
— Впрочем, какая я социалистка? — заметила она. — Живу на деньги отца. А он владеет обувной фабрикой, эксплуатирует труд рабочих и присваивает себе прибавочную стоимость.
Теперь понятно, подумал Вертен, почему она работает в детском приюте и едет во втором классе, хотя наверняка есть деньги на первый.
— Теперь ваша очередь. Почему вы занимаетесь гражданскими делами — завещаниями и прочим?
Он собирался ответить как обычно, но она усмехнулась:
— Только не говорите, что по настоянию родителей.
Вертена
— Но ведь кто-то должен этим заниматься.
— Я это понимаю, — торопливо добавила она, заметив в его тоне обиду. — Но вы… я ощущаю, вы созданы для другого.
Он собирался похвастаться своим недавним успешным расследованием, которое вел с Гроссом, но быстро передумал.
— Одно время я вел уголовные дела.
— Ага. — Она внимательно на него посмотрела. — И проиграли дело… или это связано с кем-то, кого вы любили.
Вертена снова поразила ее проницательность. Как будто она читала, что написано в его душе. И он рассказал ей о своей невесте Мэри и о том, как винил себя, что не уделял ей внимания, занятый своими делами.
— Она всегда хотела, чтобы я бросил уголовные дела и занялся чем-нибудь более приличным. Так что я как бы выполнил ее последнее желание.
Фрейлейн Майснер помолчала, а затем потянулась и нежно погладила его руку.
Поезд прибыл в Линц. Они вышли из вагона.
— А я уже приехала, — сказала она.
Ему очень не хотелось расставаться. Это было написано на его лице.
Берта улыбнулась:
— Меня действительно ждет отец. Мы условились встретиться.
Они постояли с минуту молча посреди платформы. Люди обходили их с обеих сторон.
Берта первая протянула руку.
— Было приятно с вами пообщаться, герр Вертен.
— И мне с вами тоже, фрейлейн Майснер. — Он с трудом отпустил ее крепкую теплую ладонь, похожую на маленькую птицу.
— И все же возвращайтесь к уголовным делам. Я вижу, что это вас терзает.
Кондуктор объявил отправление поезда на Вену, но он продолжал стоять.
— Ваш поезд, — сказала она.
— Могу я увидеться с вами снова?
— А как же Ариадна?
— Не беспокойтесь. Она найдет себе более подходящего жениха, чем я. — Он заглянул ей в глаза. — Так как насчет встречи?
К отправлению поезда прозвонили второй раз.
— Поспешите, а то опоздаете.
Он не уходил.
— Да, — наконец сказала она. — Мне бы очень этого хотелось.
Он просиял, как школьник, и глупо забормотал:
— Прекрасно. Замечательно. Чудесно, фрейлейн Майснер.
— Идите. — Она подтолкнула его и крикнула вслед: — И больше не надо никаких фрейлейн. Зовите меня просто Берта.
Он приподнял котелок и, впрыгнув на подножку отходящего поезда, крикнул в ответ:
— А вы меня просто Карл.
И, только сев на место, он осознал, что не знает ее адреса.
Всю дорогу до Вены Вертен прикидывал, как будет ее
Первые четыре дня он слонялся по жаркой Вене, не находя себе места. Открыл офис на полдня, но к работе душа не лежала. Скорей бы приехал помощник, доктор Вильфрид Унгар, который свой отпуск проводил в Риме, в ватиканской библиотеке, где изучал документы тринадцатого века об альбигойской ереси. Такой уж это был молодой человек, зацикленный на повышении образования и одновременно необыкновенно исполнительный, поистине бесценный сотрудник.
Вертен уже забыл, что совсем недавно ему очень нравилась и мебель из красного дерева в офисе, и зеленые обои, и великолепные гравюры на стенах с изображением цветов и животных. Теперь все это раздражало и казалось претенциозным. Он чувствовал, что в этом помещении ему не хватает воздуха.
Слава Богу, в конце недели появился ее адрес. Помог приятель-журналист, иногда печатавшийся в «Арбайтер цайтунг». Под псевдонимом, конечно.
Оказалось, что Берта Майснер живет недалеко от его офиса. «Мы вполне могли случайно встретиться на улице, — подумал Вертен. — А может, и встречались, но равнодушно проходили мимо».
Здание было весьма приличное, в стиле барокко. Он позвонил. Открыла консьержка, женщина с землистым лицом, в длинном холщовом капоте.
— Кого вам?
— Фрейлейн Майснер.
— Ее нет дома.
— Может быть, вы знаете, когда она придет?
Женщина пожала плечами:
— Откуда мне знать? Поехала навестить отца. Молодая дама, живет одна. Что хочет, то и делает. Вот снимает целую квартиру. В мое время девушки сидели дома, пока не выйдут замуж. А сейчас… жуть что творится.
Она посмотрела на Вертена, ища поддержки, но он лишь тронул край котелка.
— Благодарю вас. Я зайду в другой раз.
Свернув за угол, он чуть не столкнулся с Бертой. В ее руке был чемодан.
— Ну вы прямо настоящий сыщик! — воскликнула она. — А я загадала: если вы на этой неделе меня не отыщете, на следующей начну искать вас сама. Впрочем, адвоката в Вене найти не так уж сложно.
Они стояли, улыбаясь друг другу.
— Пойдемте, — наконец сказала Берта. — Чего на улице околачиваться? Надо хотя бы поставить чемодан. И я угощу вас кофе.
Предложение Вертена испугало. Наносить визит молодой женщине, в ее жилище, одному, без сопровождения, было чем-то из ряда вон выходящим. Во всяком случае, ему такое делать еще не приходилось.