Пустотa
Шрифт:
– К сожалению, – двигаясь между пустыми пока рядами грядок, продолжила Дарья, – гидропоника не может полностью прокормить нас на протяжении всего полёта, но она является отличным подспорьем. Благодаря ей нам удалось ощутимо уменьшить массу продовольствия, которое мы везём с собой. Кроме того, овощи содержат в себе витамины, без которых нам вдали от солнца просто не обойтись. Ладно, идёмте дальше.
Пролетев через теплицу, мы оказались в центральном отсеке второго кольца.
– Это наша вторая центрифуга, – зависнув в центре просторного помещения, сказала Даша. – Как видите, конструктивно она полностью идентична первой, она так же разделена на три сегмента, имеет тот же диаметр, однако вращается
Даша двинулась дальше, в сторону кормы корабля, я и Рик последовали за ней. Пролетев сквозь круглую массивную гермодверь, мы оказались в следующем отсеке.
– Добро пожаловать в главный стыковочный хаб, – зависнув посреди просторного помещения, сказала она. – К этому отсеку швартуются челноки, доставляющие на борт «Армстронга» провизию и оборудование. Всего тут у нас четыре стыковочных узла: снизу, сверху и два по бортам, к одному из них в данный момент пришвартован «Дедал», три других свободны. Кроме того, в этом же отсеке расположен один из наших воздушных шлюзов, через которые мы будем выходить в открытый космос. А вон за тем люком находится тоннель, ведущий в «Купол», – это сферический модуль, расположенный вне корпуса корабля, на вынесенной десятиметровой мачте. Он имеет множество окон, так что откуда открывается прекрасный вид на окружающее пространство. Увы, этот модуль сейчас законсервирован, и там довольно холодно, так что давайте я покажу вам его в другой раз, а сейчас мы заглянем в отсек шлюза.
Мы подплыли к небольшой двери в боковой стене. Даша открыла её и вплыла внутрь, я обвёл камерой небольшое, примерно пять на три метра, помещение.
– Итак, перед вами отсек для подготовки к ВКД – внекорабельной деятельности, – обведя руками комнату вокруг себя, сказала Даша. – Это что-то вроде прихожей, здесь мы экипируемся для выхода в открытый космос. Тут у нас лежат инструменты, аварийные баллоны. Вот тут находятся наши скафандры, как видите, они подключены к зарядным станциям, которые автоматически производят заправку воздухом и подзаряжают батареи. Всего скафандров для ВКД у нас пять штук, по количеству членов группы управления кораблём. Научной группе выходить из корабля не положено.
Даша подплыла поближе к шкафчику со своим именем и открыла его.
– Скафандры у нас компрессионного типа, они состоят из двух слоёв, вот этот внутренний. – Она продемонстрировала на камеру нечто, отдаленно напоминающее костюм для дайвинга. – Как видите, он больше похож на гидрокостюм. Сделан из прочного, не тянущегося материала, он очень плотно прилегает к телу, тем самым не давая ему расширяться под воздействием вакуума.
– Поверх внутреннего, герметичного слоя надевается ещё один, он нужен для терморегуляции. Внутри этого слоя находится сеть трубок, которые соединяются с ранцем. По ним циркулирует вода и отводит излишки тепла от тела, обеспечивая астронавту комфортные температурные условия.
– Вообще работать в таком костюмчике – одно удовольствие, – сказала Даша, закрывая шкафчик, – он намного легче и комфортнее традиционных жёстких скафандров, меньше сковывает движения. Правда, и стоит намного дороже, в основном за счёт того, что изготавливается индивидуально, с учетом анатомических
Закрыв шкаф, она подплыла к круглому люку в противоположной от входа стене и открыла его.
– Ну а вот, собственно, и сам шлюз.
Я обвёл объективом небольшое помещение.
– Дальше, за этой дверью, только космос. – Даша хлопнула рукой по обшивке внешнего люка. – Здесь мы храним и заправляем УПМК – или, проще говоря, реактивные ранцы.
Я направил камеру на нишу в стене, где были закреплены наши «джетпаки».
– Эти штуки, – продолжала Даша, – позволяют нам свободно летать вокруг корабля, не привязывая себя страховочным фалом, который бы сильно сковывал наши перемещения. Мы храним их здесь, так как они используют то же топливо, что и двигатели системы ориентации корабля, а оно довольно токсично. Старые ранцы работали на сжатом газе, в основном азоте, он, конечно, более безопасен, однако гораздо менее эффективен. Ладно, айда дальше.
Мы выплыли из шлюза, плотно закрыв за собой люки, и двинулись дальше, в сторону криогенного отсека.
Большое, залитое холодным синим светом круглое помещение, на стенах которого в три ряда были закреплены капсулы для сна.
– Ну а это наш отсек гибернации, – сказала Даша, зависнув у противоположной от входа стены. – Или «морозилка», как мы его ещё называем. Хотя это не совсем корректно, ведь капсулы не замораживают человека, это было бы смертельно. Они погружают его, – она задумалась, – в гибернацию. С помощью специальных препаратов, вводимых в кровь, обмен веществ замедляется, температура тела снижается примерно до пяти градусов Цельсия. Дыхание, частота сердечных сокращений падают до минимума. Капсула автоматически отслеживает состояние находящегося в ней человека, обеспечивает его питанием, вводя через вены специальный раствор, поддерживает тонус мышц, подавая ток на прикреплённые к телу электроды. В таком состоянии организм потребляет гораздо меньше ресурсов, это позволяет нам значительно сократить количество продовольствия. Плюс решается множество психологических проблем, связанных с длительным перелётом. Человек просто засыпает здесь и просыпается у Сатурна.
Даша подплыла к задней переборке криогенного отсека.
– Ну а вот здесь, – она хлопнула рукой по обшивке, – место, где заканчивается обитаемая, герметичная часть корабля, дальше за этой стеной – вакуум, там находится техническая секция, она представляет собой решётчатую ферму, к которой прикреплены грузовые отсеки, топливные баки, радиаторы, двигатели системы ориентации и много чего ещё.
– Хорошо, ребята, думаю, достаточно, можете закругляться, – раздался в наушнике голос режиссёра.
– Что ж, на этом, мои дорогие земляне, сегодняшняя экскурсия по кораблю «Нил Армстронг» закончена, спасибо всем, кто смотрел нас, ждите следующих включений, у нас есть ещё много интересного, что мы бы могли вам показать! Пока. – Даша мило улыбнулась и отправила в камеру воздушный поцелуй.
– Трансляция остановлена, всем спасибо, – вновь раздался голос в наушнике. – Дарья, Фёдор, вы оба большие молодцы, отлично справились. На этом всё на сегодня, удачи.
Я выключил камеру и посмотрел на Дашу.
– Ну ты даёшь, – восхитился Рик, – оттарабанила весь эфир почти без запинки!
– Я же говорил, что ты зря волнуешься, – сказал я. – У тебя явно репортёрский талант, если с космосом вдруг в какой-то момент не срастётся – можешь смело идти в журналисты.
Дарья устало улыбнулась, стянула с головы радиогарнитуру.
– Моя бабушка работала на телевидении, наверное, это все от неё, – сказала она. – А вообще знали бы, вы как меня сейчас колотит! С удовольствием бы выпила сейчас чего крепкого!