Пустотный Рыцарь

Blue Catanist

Восстание было подавлено. Дай-Хан были разбиты, а в последствии уничтожены во время операции "Топление". Сабуи был признан мёртвым, хотя его тело так и не нашли. Анрих был просто уверен, что Дай-Хан обратился в прах. Но Элис ещё долго мучили кошмары, поэтому маленькая девочка не верила, что такое вообще можно убить. Сабуи казался ей самым настоящим Люцифером, что освободился из ледяных оков Ада и вырвался в мир, чтобы отомстить Богу. А лишь благодаря "ангелу-спасителю" его удалось отправить обратно в Преисподнюю. Так думала тогда маленькая Элис.

Но кошмары постепенно сменялись проблемами действительности. Смерть отца девочка

пережила легко, поскольку никогда не была с ним близка. Разве что, ей было печально за брата. Природа эспера наказывала её чувством горя ближних: Анрих впал в глубокую тоску, что мешала ему долгое время справляться с новообретёнными властью обязанностями. После пережитого он сильно поменялся. Хотя, Элис не была уверена, травма или власть всё-таки больше повлияли на него. Но кое-что точно было отголоском трагедии. Он не выпускал её из замка. И издал указ "Об улучшении королевской гвардии". "Улучшение" человека любого рода были запрещены на территории СВ. Исключением до сего момента была лишь Гвардия Хонсу, появившаяся в ответ титанидам каирхатсу. Ну и саму принцессу постоянно теперь сопровождали стражники, не выпуская из дворца, что её порядком бесило. И, поскольку брат теперь был постоянно занят, она его почти перестала видеть. А он будто бы забыл про неё, оставив на попечение старому дворецкому Дэвиду. Для обоих детей короля Дэвид был вместо отца, но его формальность и выдержка необходимой дистанции в отношениях не давали детям и капли любви. Из-за чего у Элис к двенадцати годам в голове была одна политика, которая успела ей жутко наскучить.

В один из типичных дней Элис проснулась от Дэвида. Старый дворецкий учтиво позвенел колокольчиком. Старомодно, но куда эффективнее электронных будильников: нотации Дэвида не отключить.

– Доброе утро, Ваше высочество! Как вам спалось?

– Доб-рое... Не очень.

– К сожалению, это одна из многих проблем вашего начавшегося пубертатного периода, с которыми вам придётся мириться в течение нескольких лет.

– А просто не выспаться нельзя, значит?

– В вашем случае, нет, госпожа. Вы пребывали в состоянии сна, насколько я могу заверить, практически максимально допустимое количество часов. Ещё немного, и оно было бы чрезмерным, не принося пользы вашему организму. Иммунодатчики не зафиксировали у вас никаких болезней, в связи с которыми качество вашего сна могло бы пострадать. Что же касается возможности психологических причин...

– Дэвид, прошу, перестань!

– Как прикажете, госпожа. Что вы желаете на завтрак?

– Ничего.

– Что ж, тогда подойду к вам с тем же вопросом через пару часов, когда вы нагуляете аппетит. Камеристка и камердинер помогут вам подготовиться к встрече с Его величеством.

– Ох, я ее могу сама это сделать?

– Учитывая отсутствие опыта в данном бытовом вопросе в виду возраста и статуса, у вас это не получиться подобающе королевской особе образом. Лично я не имею ничего против этого, но, боюсь, ваш брат недоволен, если увидит вас не такой, какой ожидает.

– Да и какая разница, чего он там ожидает?

– Большая. Он – король, Ваше высочество. Вы, как и остальные, обязаны высказывать ему уважение.

Принцесса

могла бы ещё долго недовольно закатывать глаза, не утруждаясь даже подняться со своей роскошной и белоснежной кровати, но каменное спокойствие и терпение Дэвида вызывало у неё, с одной стороны, раздражение, а с другой, смирение.

Одетая в золотое платье, украшенное голубыми живыми цветами, Элис ожидала за завтраком своего брата. Ушли те времена, когда они могли непринуждённо общаться и играть друг с другом. Теперь это официальная встреча с выполнением отчётной деятельности. Последнее время Элис это очень злило. Её вообще всё злило: все эти обширные и сверкающие залы, бело-золотое окружение с помпезными узорами, здоровенные и изысканные столы и стулья, слуги, что постоянно пестовали. Ей так хотелось выйти на свободу – за пределы дворца. Узнать настоящую жизнь, отголоски которой ей преподавали за уроками.

Вот и пришёл Анрих. С важным и деловитым видом, с которым ходил абсолютно всегда, он сел за стол, будто ожидая чего-то от сестры. Пока подавали кушанья, они оба буравили друг друга недовольными взглядами. Правда, Элис делала это искренним лицом, а братца можно было прочитать только по глазам. Участвовавший в обслуживании королевский особ Дэвид сдерживал улыбку, но уголок его рта был всё равно приподнят. Наконец, Анрих решил начать говорить:

– Обычно короля принято приветствовать со всеми почестями. Поскольку ты моя сестра, то можно и без почестей. Но игнорировать Его величество – вершина неуважительности.

– Вершина неуважительности – видеться со своей сестрой раз в неделю и вести себя так, будто она на официальном приёме!

– Что ж, у тебя начался тяжёлый период, не спорю. Но это не значит, что можно себя вести неподобающе королевской крови.

– Да причём тут какой-то "период"? Я уже не помню, когда мы просто общались на отвлечённую от политики и нравоучений тему!

– А что же ты думаешь, я буду тебя развлекать, когда под моим управлением целая страна? Или ты думаешь, я тоже не переживал такое с отц..., – Анрих остановился и спокойно выдохнул, – Кажется, мы начали не с того конца. Как проходит учёба? Как твои способности?

– Ох... нормально.

– Есть у меня некоторая любовь к столь многозначительному и универсальному ответу. "Нормально"... столько кроется за этим словом, – Элис проигнорировала этот выпад, – Твой старший брат так любил показывать родителям, что определённо что-то НЕ нормально. Эх... гены – удивительная штука!

– Я не знала старшего брата, так что мне нечего ответить.

– М-да, это горестно. Удивительной доброты и смелости был человек. Иерал хотел объединить нас с каирхатсу и высшими, заселить Умбенур и даже отправиться на Хонсу! представляешь?

– Нет.

– Я ещё ему говорю... – Анрих будто специально не замечал недовольное лицо Элис. Так что ей приходилось пересматриваться с Дэвидом, что сдержанно улыбался, – Даже если это каким-то образом получиться, как мы будем вместе уживаться с этими мутантами? У нас только беженцы сколько проблем создают! А этот разговор, на минуточку, был ещё до Великого Покушения. А он такой: "Терпение и понимание". Ха-ха! Такие наивные глупости... Прямо весь в мать! Мне иногда не хватает их обоих...