Шрифт:
За широкими окнами под шум морского бриза, плавно лился крепкий храп. В комнату нехотя проникали лучи, не по своей воле, а исправно выполняя свою ежедневную работу. Кровать пустовала в хаосе, на паркете валялись скомканные бумаги, прикрывая новый ботинок. Поблескивал дорогой лейбл на пуговицах штанов, свисающих с подоконника. Каждый звук храпа, заставлял подрагивать опрокинутые
Звук выходил из-под подушки, что слегка покачивалась за кроватью. Так бы, продолжалось до полудня, если бы не затрезвонил телефон.
Промямлив ругань, из-за кровати появилась голова. Подушка стремительно улетела, приземлившись в остатки вчерашней пиццы.
– Кхр-р… ух… башка трещит. Что там еще?! – разыскивая телефон, шарила рука.
– Иван слушает! – не открывая глаз, промычал молодой человек с опухшими веками.
– Ваня, срочно в офис, на разговор!
Парень оживился и попытался вежливо ответить:
– Валерич, буэт сделана…
Голос строго ответил:
– Чтобы через час привел себя в норму, жду!
Стоя у зеркала, Ваня отметил, что опухли не только глаза, но и челюсть.
Отчего он довольно ухмыльнулся:
– Эх! Неплохо я его, а?!
До редакции добрался с огромным опозданием. Босс, видимо нервничал, а секретарь, неодобрительно косилась на синяк под глазом молодого журналиста.
– Заходи уже, присаживайся, – уставившись в кипу бумаг, ответил босс.
– Иван! Без лишних церемоний! Пора нам видать, расстаться. Мне утром звонили из полиции, на тебя дело заводят!
У Вани похолодело внутри, будто к сердцу прикрепили ледяную рельсу, с того самого завода, где он осенью брал интервью у специалиста по импортозамещению. Иван принялся подключать остатки памяти:
«Что я вчера натворил?»
Мысли не клеились, и он лишь потер слегка давящую челюсть.
– Я долго присматривался Вань, скажу, талант у тебя есть. Журналист выйдет, да и читают тебя, как видишь. По части прибыли журнал наш подрос, тоже не без твоей помощи! Но, друг, сам знаешь, как человек ты… мягко говоря, так себе. За год работы у нас куча проблем. Из-за вашего величества, перешла к конкурентам
Ваня вздохнул и снова стал работать с воспоминаниями:
«Вот я с какой-то подругой выхожу из ночного клуба. Покачиваясь, сажусь в машину. Дальше что-то происходит нехорошее… но что именно? Никак не вспоминается. Затем провал, темнота… ключ в замке квартиры».
– Босс! Я не оправдываюсь, не умоляю. Считаете, что есть шанс – отработаю, даю слово! – вглядываясь в глаза Валерича, произнес Ваня. – Так! Сам решишь проблему? Оставлю за тобой место, а нет, уж извини. Наворотил дел, – ответил начальник, – сейчас отправляйся разгребать это, тебя ждут, адрес у секретаря.
«Улица Морская, дом 3… – да ведь это больница… что за пациент там, избил я его, или как?!» – с адресом в руках, парень выходил из лифта.
На парковке заметил, фара у машины вдребезги. Закрыл глаза и попытался смахнуть гримасу тревоги. Спешно добрался по нужному адресу, нашел корпус. На стук в дверь палаты не ответили, но почему-то стало понятно, что можно войти.
В комнате обитала темень, окна занавешены, палата крошечная. По центру разделительная штора, перед которой стул и тумбочка.
Почти сразу зазвучал хриплый голос, как будто продолжая неоконченную беседу, но шел он не из-за шторы, а отдавал эхом из пустоты, со стороны Ивана.
– Заходи Вань, заждался!
«Знает… кто я?! Видать, уже отработали по мне! Эх-х, надо же, вляпаться так?» – скривился, ожидая от пострадавшего требований, помощи, а может, денег, взамен решения вопроса с полицией.
Шагнул, протягивая руку к заградительной шторе.
– Нет, нет! Ты там, а я здесь! – ответил скрипучий голос.
– Денег мне от тебя не нужно Ваня, и просить нечего. А зовут меня – Дометий. Старик я! Уж извини, голос в молодости остался, да такой, что не у каждого певца теперешнего есть, хе-х-х, – попытался засмеяться старик, да закашлялся.
Конец ознакомительного фрагмента.