Пустой мир 2. Война за престол

thelordofthedark

Укрепления словно взорвались потоком огня, обрушившегося на ряды наступающих, выкашивая первые стрелковые линии буквально за несколько минут. Солдаты, застигнутые на открытом месте, валились почти сразу же, не успев даже еще ничего толком предпринять или как-то отреагировать на происходящее. Энергетические разряды бились об их броню, чаще всего не пробивая ее с первого или даже со второго попадания, но защитники стреляли, не останавливаясь. Даже усиленных дефлекторных щитов в лучшем случае хватало на то, чтобы добежать до ближайшего укрытия.

Всего лишь одно нажатие спускового крючка, и магнитный заряд утягивает стальную болванку, похожую на укороченный арбалетный болт без

оперения, по направляющим рельсам, разгоняя до скорости в восемь километров в секунду. Даже в разряженной атмосфере с подобным ускорением металл теряет свою прежнюю структуру. Разрушенные молекулярные цепочки, больше всего похожие на плазу в ее первоначальном состоянии, растягиваются вокруг тонкой металлической иглы, в какую превращается посланный снаряд. При попадании нестабильная плазма контактировала с прочными материалами брони, прожигая их и оставляя для кинетического удара самой иглы достаточно энергии, чтобы пробить ее насквозь. Яркая вспышка, и кинетический удар буквально сминает цель, оставляя лишь относительно небольшое отверстие с оплавленными краями.

Всего лишь один выстрел. Навести на цель, чуть задержать дыхание и плавно нажать на кнопку спуска. Даже на расстоянии пяти тысяч единиц не получается заметить разницу во времени между нажатием на спусковой крючок и попаданием. Только что бежавший в прицеле солдат уже валится на спину, не успеваешь даже палец расслабить после нажатия. Тут же перевести прицел на следующего, этот уже сам остановился, взяв свое оружие наизготовку и короткими очередями обстреливая что-то на линии укреплений, но здесь даже меньше проблем, в неподвижную мишень попасть гораздо легче. Новый выстрел, и обрывается еще одна жизнь, только простреленное чуть ли не насквозь тело падает на землю.

Линия солдат ломается под прицельным огнем, отдельные подразделения вырываются вперед, в то время как другие залегают среди укрытий, прижатые к земле и несущие тяжелые потери. Даже грозные окрики офицеров, требующих продолжения атаки, не способны заставить солдат снова подняться. Исключение составляют только отряды дроидов, не имеющих инстинкта самосохранения и идущих вперед даже под кинжальным огнем, не обращая внимания на потери. За ними следуют тяжелые шагоходы, им не страшен стрелковый шквал, и их тяжелые орудия уже ведут ответный огонь. Еще несколько секунд, и бойницы защитников накрывают ответные залпы, скорострельные орудия поддержки рвут в клочья сталепластовые стены внешних укреплений, пробивают индивидуальные дефлекторные щиты и уничтожают огневые точки. От ускоренных бетонобойных снарядов не спасают ни стены, ни укрепления. Не теряя пробивающей способности, они насквозь прошивают толстые стены бункеров и крепостные укрепления, взрывами разбрасывая защитников в разные стороны.

Открыли огонь идущие во второй линии и отсюда еще невидимые самоходные орудия, скорострельные минометные системы, называемые солдатами на передовой «крысы» за умения находясь вне зоны поражения и видимости, засыпать снарядами с фугасной или напалмовой начинкой и окопы, буквально выкашивая там все живое. Полевые позиции защитников, уже обозначившие себя огнем по атакующим стрелковым цепям, моментально накрывает ураган огня и пламени, снося и орудия, и огневые точки, и живых людей, но все же стрельба не прекращается ни на секунду.

Противотанковая ракета, скользнув яркой точкой в расчерченном трассирующими снарядами и лучами воздухе, прошла сквозь истощенный дефлекторный щит шагохода и угодила точно в сочленение между корпусом и установленным орудием, повредив систему подачи боеприпасов. Яркая вспышка взрыва буквально разорвала боевую машину пополам, отбросив искореженный корпус в одну

сторону, и остатки орудия в другую. Огонь по позициям подразделения сразу ослабел, но на место поврежденной машины подошла другая, на ходу открывая огонь из шестиствольных боевых блоков, засыпая линию окопов и огневых точек разрывными тридцатимиллиметровыми снарядами.

– Продолжайте стрелять! – раненный офицер, придерживая здоровой рукой пробитую осколком снаряда правую, не отходит ни на шаг от своих подчиненных, - Сейчас подойдет подкрепление и поддержка! Ради Небес, продолжайте стрелять! Медик!

Только теперь подумал о себе, но медицинской помощи в ближайшее время можно не ждать. Прикрепленный к отряду полевой врач лежал в окопе всего лишь в нескольких шагах от офицера с разбитым шлемом, залитым кровью.

– В Бездну! – ругнувшись, офицер открыл индивидуальный пакет первой помощи и, вытащив оттуда шприцы с обезболивающим и восстанавливающим биогелем, воткнул их в рану. Лекарство поддержит систему жизнеобеспечения, и некоторое время поможет не обращать внимания на боль и кровотечение. Конечно, рука в ближайшее время все равно не сможет нормально действовать, так что пришлось переложить пистолет в другую, система прицеливания боевого костюма все равно компенсирует неудобное положение.

***

Артиллерийские позиции в тылу укреплений служат укрытием для контрорудийных батарей, но из-за ударов вражеской авиации приходится использовать самоходные орудия, которым все же требуется время, чтобы подойти, развернуться на новом месте и подготовиться к стрельбе. И это время выигрывается жизнями бойцов, сейчас вцепившихся в свои позиции и не отступающих даже под подавляющим вражеским огнем. Тяжелые орудийные системы, переброшенные с другого участка обороны, где только что ценой больших потерь удалось остановить очередное наступление, сейчас уже заканчивали наведение. Опорные системы, снабженные небольшими бурами, глубоко вцепились в пересушенную почву, раскинув в стороны металлические захваты, в то время как направляющие ствольные системы, подтягиваемые гидравликой, задрались высоко в небо, постепенно наполняя воздух гулом раскаленных и начинавших перегружаться систем.

– Наведение по координатам! Сектор четыре-шестнадцать-два, угол подъема семьдесят шесть, поворот четырнадцать, - повторял вслух получаемые на пульт данные от координатора огня наводчик с подключенным к орудию нейроинтерфейсом, - Разгон снаряда восемьдесят две единицы! Ударная масса двадцать две единицы, провожу накопление критического заряда… Получение на подтверждение огня… Доложить о готовности!

– Платформа закрепления, наведение осуществлено! – доложил оператор, сверяясь с показаниями механизмов всей системы, - Крепления установлены, неполадок не обнаружено.

– Огонь! – приказал командир орудия, стоявший чуть выше, на платформе у самых нагнетающих колец, прикрытых лишь защитным силовым полем. Иначе температура, которой уже достигли, способна испарить стоящего рядом человека даже в боевом костюме, - Беглыми, разброс по координатам не более пяти единиц.

Орудие на несколько секунд загудело еще сильнее, а в закрытом несколькими слоями температурной и радиационной изоляции вспыхнула яркая точка сверхгорячей плазмы, тут же превратившаяся в маленький вихрь энергии, втягивая в себя все больше материи и набирая все большую массу, пока давления на установленные магнитные поля не стало слишком высоким. И весь этот плазменный заряд вылетел вперед по направляющему каналу, вырвавшись в открытое пространство ярким светло-голубым комом, оставив после себя вспышку остывающей плазмы, ореолом разлетевшимся вокруг ствола протянувшийся в небе яркой полосой.