Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 5
Шрифт:
– Омине-кун, – сейчас у Синдо очень серьезный вид. – Твое собственное счастье тоже кто-то так вот украл, да?
У меня нет желания отвечать на этот вопрос.
– Когда «Тень греха и возмездие» повлияет на мир достаточно сильно, люди будут лучше сознавать свои грехи. По этой причине я и вожусь так с «людьми-собаками». Когда все будут думать над смыслом понятия «вина», они станут этичнее. Массы начнут думать о последствиях своих поступков. Они перестанут совершать преступления. И тогда трагедий станет меньше.
–
– Кости брошены. Пути назад нет.
Синдо глядит на меня оценивающе.
– Но скажи… правда твое… – тут она обрывает себя. – …Не, забудь. Ммм, на мой взгляд, эта «Тень греха и возмездие» – довольно умная система, и то, что ты делаешь, очень интересно, но, как я уже упоминала, мне не кажется, что ты подходишь для этой работы.
– В таком случае как насчет оценить меня?
– Мм?
– Я собираюсь дать тебе силу [повелителя] прямо сейчас. Чтобы [управлять] [рабом], ты должна полностью принять на себя его грех. Я передам тебе… да, десять грехов, в том числе грехи некоторых твоих одноклассников.
– Значит, ты дашь мне право [управлять] этими десятерыми? Не вполне понимаю, как эта сила поможет мне «оценить» тебя.
– Скоро поймешь.
– …Пфф. А ты уверен? Я ведь еще с тобой не согласилась, так что даже после получения этой силы могу отказаться сотрудничать?
– Если даже после того, как ты оценишь меня, ты по-прежнему будешь считать, что я не достоин твоего сотрудничества, я не буду возражать. Но если ты меня признаешь, ты будешьсотрудничать – никаких «если», «и» и «но».
Синдо кивает и провокационно улыбается – словно имеет дело с избалованным ребенком.
– Ладно, договорились! Я решила. Если я тебя признаю, я буду помогать тебе с твоим планом!
– Не забудь этого обещания!
– А, но только не пытайся читать между строк, хорошо? У меня уже есть мальчик, который мне нравится.
Она продолжает отпускать глупые шуточки; я не могу удержаться от смеха.
Последний раз, когда она связалась со «шкатулкой», ее довели до убийства – и тем не менее она сейчас так спокойна.
Думаю, она уверена, что не признает меня. Наверняка она считает, что не может проиграть моей «шкатулке».
– …Хех.
Не задирай нос, Синдо!
Я заставлю тебя пожалеть, что ты так самонадеянно приняла эту сделку. Я одолею тебя, я покажу тебе, кто из нас двоих достойнее! Я возьму тебя под контроль в буквальном смысле, ты мне еще будешь ноги лизать.
Легкая улыбка появляется у меня на губах. Я закрываю глаза.
И в то же время я закрываю себя.
Я шарю среди множества мыслей, дремлющих внутри меня.
Стать [повелителем] – значит, еще и приручить этих монстров, «тени греха» моих [рабов], которым никогда не надоедает бесноваться и пробовать разорвать тело своего хозяина на части.
Синдо, способна ли ты на это?
–
– Да?
– Никогда не теряй веру в людей.
Я хватаю ее за голову и просовываю ей в рот указательный и средний пальцы – вместе с «тенью греха».
Проглотить грех – все равно что проглотить самый грязный кусок человеческой души, да еще смаковать его.
Когда я впервые проглотил чужой грех, мне показалось, что моя кровь вся стала зеленой и страшно смердит. У меня даже было ощущение, будто от этой грязной крови, текущей по моим жилам, мои клетки начинают гнить. Средь бела дня я галлюцинировал, что разлагаюсь, точно зомби. Кончики пальцев воняли дерьмом; я боялся, что на меня слетятся навозные мухи. Вот как сильно я страдал.
Но, может, Синдо удастся проглотить такой грех без особых проблем.
Вдруг только слабые чувствуют эту боль; а Синдо сильная, так что, может, на нее это и не повлияет.
Если так, то я проиграл. Придется оставить все попытки привлечь ее на мою сторону.
Конечно, мой план все равно будет выполняться, но это поражение будет иметь тяжелые последствия. Мало того, что я лишусь ее силы; хуже другое – я начну сомневаться, действительно ли я гожусь на эту роль.
Поэтому…
– Уу, аа, АААААААААААААААААААААА!!!
…от ее душераздирающего вопля у меня камень с души свалился.
– Аа, угг, АААА! НЕЕЕТ! Прекрати, какого черта! Грязь-грязь-блин-аййй-АЙЙЙ-АААРРРР-мерзость-блин, что за мерзость, сдохни, сдохни, такие не имеют права жить!
Но главная истина, которую она сейчас узнала, еще хуже даже, чем эта ненависть.
– Но! Но! …Человек. Это просто… обычный… человек…
Да, вся эта гадость исходит от обычного человека, который живет за углом. Он не преступник, не злодей – самый обычный человек, которого Синдо, может, даже знает и с которым она в хороших отношениях.
Люди совершают грехи, просто живя.
Большинство из нас привыкли к этим грехам, сами того не сознавая. Все мы по натуре эгоисты и индивидуалисты, и потому мы прощаем себя. Со стороны наши грехи выглядят просто ужасно, но мы с готовностью принимаем их и не жалуемся – мы привыкли к нашей собственной мерзости. Если без обиняков: каждый, абсолютно каждый человек ужасающе снисходителен к самому себе.
Мы, люди, просто отвратительны.
И потому мы раним других, просто живя.
Глядя с прищуром на корчащуюся Синдо, я бормочу:
– Еще девять.
Я снова хватаю ее за голову и собираюсь заставить ее проглотить следующую тень, но Синдо внезапно хватает меня за волосы; ее лицо совершенно багровое.
– Отвали от меня! Ты… что ты хочешь со мной сделать?
– Ты хочешь, чтобы я прекратил?
Синдо яростно смотрит на меня сквозь слезы в глазах.
– Конечно, хочу! ДЕВЯТЬ?! Да я и одного больше не вынесу!