Пустынная песня
Шрифт:
Открылось несколько отелей, а перед городскими воротами Белары возникла чуть ли не деревня из жилых помещений, загонов и складов с продовольствием.
Когда в конце апреля в Белару перебралась Южноафриканская команда, Грегор Кёниг занервничал. Наши достижения в тренировке улучшились незначительно, а жара с каждым днём становилась всё более удушливой, и смену температуры было всё сложнее переносить. В Шёнефельде царила прохладная весенняя погода, а на пасху даже ещё в последний раз выпал снег. В то время как в Беларе температура редко опускалась ниже 35 градусов и горячий ветер задувал нам в лицо сухие песчаные бури. И полёт на драконе не редко был таким, словно
Растущая жара и засуха также не способствовали извлечению влаги из воздуха. Чаще всего мы откладывали это на ранние и вечерние часы, когда воздух становился прохладнее.
— Нам нужно больше капель, — всё же как-то раз в пятницу утром в конце апреля решительно сказала Нурия, когда мы направлялись на лекцию профессора Хенгстенберг.
— Я знаю, — вздохнула я. — Но думаю, это не будет проблемой. Грегор Кёниг распорядился сегодня утром, что все наездники гоночной команды драконов должны немедленно перебраться в Белару, чтобы мы, наконец, смогли привыкнуть к тамошним условиям климата. Я переезжаю сегодня после занятий и смогу собирать их рано утром или поздно вечером. В это время добыча должна стать больше.
— Отлично, — удовлетворенно сказала Нурия и поспешила в аудиторию.
— Что там «отлично»? — зевнув, спросила Лиана и провела рукой по своей светлой гриве. — Твой эксплуататор довольна тобой? Она не даёт тебе даже немного передохнуть, чтобы ты смогла поесть. Ты больше не бываешь на вечерах Драбеллума и даже по выходным только ещё бродишь по Беларе. Если бы я не навещала тебя, то совсем бы перестала видеть.
— Мы близки к тому, чтобы найти эликсир, — сказала я. — У меня хорошее предчувствие. Кроме того, у меня заканчивается время. Ты же знаешь, что моя бабушка дала Адаму максимально три четверти года. На данный момент его состояние более чем стабильное, и она говорит, что он может протянуть и дольше. Но у меня, чтобы чего-то добиться, нет впереди вечности и у Нурии тоже.
Лиана кивнула, став внезапно серьёзной.
— Ладно, — сказала она. — Если я смогу тебе чем-то помочь, дай знать. Леннокс и Рамон хотят продолжить поиск девушек, а Дульса, Ширли, Лоренц и я смотрим в оба, на случай, если столкнёмся с одним из предметов антиквариата, которые господин Лилиенштейн внёс в список.
— Спасибо, Лиана. Обещаю, что снова приложу ко всему больше усилий, когда…
Я заколебалась, но не смогла закончить мысль, потому что она вела в тёмный тупик.
— Всё хорошо, — энергично произнесла Лиана. — Ты имеешь ввиду, когда преуспеешь.
Я быстро кивнула.
— Возможно тогда мне понадобиться помощь, чтобы наверстать упущенный учебный материал, который я скоро пропущу. Грегор Кёниг получил сегодня утром разрешение от профессора Эспендорм, чтобы гоночную команду освободили от занятий. Сегодня днём я переезжаю в Белару. Он хочет, чтобы мы наконец привыкли к климатическим условиям, потому что переход из сауны в холодильник не особо способствует повышению результатов.
Я протиснулась через последний ряд и заняла место слева от Лоренца и Ширли.
— Ты тоже переезжаешь в Белару? — округлив глаза, спросила Ширли.
— Что значит «тоже»? — спросила я, ставя сумку под стул. — Не только я переезжаю туда до соревнований драконов, другие члены команды тоже.
— Я не это имела в виду, — задумчиво ответила Ширли. — Торин только что узнал, что его определили в Белару, вместе с Ленноксом и Рамоном. Это значит, что поиск девушек снова откладывается.
— Не могу себе представить, что это из-за соображений безопасности, — ответила я. — Да, туристов сейчас
— Значит за это изгнание нужно благодарить Скару, — сказала Ширли с опасным блеском в глазах. — Я уже давно задавалась вопросом, придумает ли она что-нибудь ещё или просто забудет об инциденте с Ленноксом.
— Получается им придётся просидеть две недели в пустыне, пока не начнутся соревнования? — недоверчиво спросила я.
Ленноксу это не особо понравится, да и Торин с Рамоном будут не в восторге.
— Похоже на то, — ответила Ширли.
— Так пойди к господину Лилиенштейну и обсуди это с ним, — сказала я. — Это может стать замечательным крупным заголовком завтрашнего выпуска, а ты ведь знаешь, как он любит провокационные заголовки. Я бы сама пошла, но меня и саму прогнали в пустыню, а Грегор Кёниг сейчас не понимает шуток, поэтому опаздывать не стоит. Речь идёт о чести гоночной команды, а в этом случае и он становится очень серьёзным.
— Хорошая идея, — пробормотала Ширли, задумчиво подняв взгляд. — Заголовок произведёт хороший эффект.
Я и сама представила его себе, потому что теперь уже стало понятно, почему стены Тенненбоде были белыми. Константин Кронворт использовал их как фон для актуальных крупных заголовков «Красного Мстителя».
Мы посчитали это отличной идеей. Каждый день на белых стенах красовались разные надписи из нового выпуска и поэтому, хочешь не хочешь, все узнавали, что Ладислав Энде не уложился в бюджет, предусмотренный на новые соревнования драконов, в связи с чем возникли опасения, что начнется кризис, или что палата сенаторов полностью реабилитировала преступника Хеландера Бальтазара, скрыв это от общественности, а поиски пропавших девушек официально приостановлены, так как нет никаких сведений о том, где они могут быть. Некоторые заголовки поднимали шумиху, их обсуждали весь день за едой или в перерывах. Скара, в связи с такими критическими сообщениями, притихла и больше не выказывала враждебность по отношению к другим студентам.
Она ограничивалась лишь тем, что усердно обсуждала новости со своими подругами и бросала ядовитые взгляды. Я уже предполагала, что она плетёт какие-то интриги, изгнание братьев Торрелов было очень на нее похоже.
Сидевшая рядом со мной Лиана вдруг вздохнула.
— Мне бы так хотелось рассказать обо всём Паулю. Становится все труднее придумывать какие-то отговорки. Ему уже показалось странным то, что на балу, в честь Дня святого Валентина, я танцевала не с ним, а с Лоренцем. И что Лоренц держался на расстоянии от Этьенна, хотя Пауль знает, что они вместе. Еще его очень удивляет то, что я говорю, мне нужно в библиотеку, а вечером у меня песок на теле. Этот чертов песок прилипает везде. Из-за этого у него плохое настроение, и я даже не могу его осуждать.
— Я знаю, Лиана, — тихо сказала я, и в этот момент в помещение вошла профессор Хенгстенберг и разложила на кафедре свои бумаги. — Но у тебя нет другого выбора.
— Я знала на что иду, — вдохнула Лиана. — Но все-таки это так тяжело, и, конечно, выбора у меня действительно нет.
В этот момент нас поприветствовала профессор Хенгстенберг, и звук её мелодичного голоса пронёсся по комнате, словно мелодия и пробудил во мне скрытые образы. Я уже долго закрывалась от музыки, но в этот короткий момент поняла, что, во-первых, испытываю чувство сострадания к Лиане, а во-вторых, не приняла сегодня эссенцию колючей функии.