Пустышка
Шрифт:
— Ты невыносим! — заявила обвиняюще.
— Нет, не я невыносим, а тот воздух, которым сейчас дышат тридцать учеников, слушая уважаемого Тинаруса. Он, действительно, ну очень старый, сестра Мадлен, найдите нам нового учителя по истории, — Рон посмотрел на директора умоляющим взглядом.
— И когда ты повзрослеешь? — тяжело вздохнула сестра Мадлен, покачав головой, но уже не сердясь — невозможно сердиться на наглого Аверина, когда он та-а-ак смотрел.
— Это произойдёт через два месяца, когда мне стукнет восемнадцать, и вы наконец-то сможете избавиться от меня.
— Рон, —
— Конечно, я так не думаю, — тут же хитро ухмыльнулся парень. — Вы же будете умолять меня остаться.
Сестра закатила глаза и улыбнулась.
— К сожалению, это невозможно, ты знаешь Правила.
— Знаю, — уже серьезно ответил парень.
— Но ты же будешь навещать нас? — со скрытой надеждой посмотрела на него директор.
— Конечно! — тут же снова ухмыльнулся Рон. — Тем более теперь моя девушка здесь живет, — важно добавил он.
— Твоя девушка? — в изумлении уставилась на него директор. — Боги! Но разве..? Марика? Глосия? Я что-то не припомню… — растерялась молодая женщина.
— Конечно, не припомните — сам только что познакомился с ней, — парень кивнул на спящую Лену. — Милаха. Решил, что пора мне серьезно влюбиться, все-таки скоро стану совершеннолетним.
Сестра Мадлен снова демонстративно закатила глаза, облегченно выдохнула, покачав головой.
— Я не шучу, сестра Мадлен, — серьезно произнёс Рон. — Влюбился с первого взгляда в эту девчонку, как только увидел.
Глава 10
Сестра Мадлен ближе подошла к Рону. Он сидел на кровати Елении, и она всего лишь ненамного возвышалась над ним. С кровати девушки, конечно, нужно его согнать, но сестра привыкла на многое закрывать глаза, если это касалось Рона. И теперь промолчала, взволнованная больше другим обстоятельством, чем этикетом.
— Ты много раз влюблялся, а Елению ты совсем не знаешь, — тепло улыбнулась она, сверху вниз смотря в зеленые глаза Рона, сейчас на удивление серьезные. Но сестра, конечно, не поверила ему — решила, что парень дурачится, как и всегда, только хорошо «держит» лицо.
— Ну, пока не знаю, — охотно согласился Рон. — Но в такую девушку можно и так влюбиться, как вы думаете? — задумчиво спросил он, обернувшись к новенькой и любуясь спящей девушкой. — Без знакомства.
— Да ну тебя, с твоими шуточками, — отмахнулась директор, усмехаясь, однако восхищенный взгляд парня, открыто обращённый на Елению, с досадой заметила и засомневалась, правильно ли она воспринимает ситуацию.
— Я не шучу, сестра Мадлен. Теперь все по-другому — смотрю на неё, и что-то ёкает в груди, представляете? И сердце так странно бьется… То рвано, то бешено, то почти останавливается, чтобы я смог услышать её дыхание, то несётся вскачь, словно породистый жеребец, что отец подарил… это же и есть любовь?
Сестра Мадлен опешила, увидев, каким серьезным оставался Рон, пока говорил, и как требовательно теперь смотрел на неё, ожидая ответа.
«Боги! Шутит или нет?» — мелькнула растерянная мысль, иногда она все же не понимала
«Боги всевидящие, пусть мальчик шутит, пожалуйста!» — мысленно взмолилась сестра.
— Сколько ты уже в палате? — голос директора сел от внезапно охватившего волнения.
— Наверное, час, — нехотя признался Рон. — Может быть, больше, — два.
«Значит, часа два уже любуется на девочку и напридумывал себе непонятно что», — сделала вывод сестра Мадлен, чувствуя нарастающее беспокойство.
— Рон, ты не мог за час — два влюбиться! — многозначительно воззрилась на него сестра, стараясь не только взглядом, но и словами убедить воспитанника в этом.
— Сестра Мадлен, я могу за час не только влюбиться, но и жениться, — тут же весело рассмеялся Рон, подтрунивая над ней.
— Рон, иди уже на занятие, — натянуто рассмеялась и сестра, ласково потрепав сидящего парня по макушке, чувствуя растерянность. — Сил моих нет слушать твои выдумки.
— Ладно, теперь можно и уйти, — неожиданно согласился тот, вставая с кровати Елении и сразу почти на голову возвышаясь над своим хрупким директором. — Теперь моя избранница в надёжных руках, — насмешливо заявил. — Сестре Мариссе я сильно не доверяю — рассеянная она.
— Иди уже! — строго ответила сестра Мадлен. — Только на занятия! Я проверю! — добавила в спину выходящего парня, тщательно скрывая свою обеспокоенность.
— Это — не выдумки, сестра Мадлен! — донёсся до неё из коридора приглушённый голос довольного Аверина, к чьим удаляющимся шагам с беспокойством прислушивалась. — Как бы вам не хотелось этого! Вы мне как мать, поэтому я признался! Мы уже целовались! Два раза! Новенькая теперь моя девушка!
Директор приюта недоверчиво перевела взгляд на спящую Елению. Ну, конечно, она не могла ни с кем целоваться в таком состоянии. Все это дурацкие шуточки Рона. И не мог же он серьезно влюбиться в новенькую? Нет, конечно. Когда бы успел? За два часа? Да он и не знает ее совсем. Просто голову ей морочит, как и всегда? Молодому Аверину ничего не стоило провернуть какую-нибудь каверзу с самым серьезным и невозмутимым лицом, уж кто-кто, а она это знала — за десять лет чего только не было.
Не хватало ещё, чтобы сын герцога Аверина влюбился в потеряшку без памяти и прошлого. Более того — в пустышку. Пусть Рональд незаконный сын, пусть не наследник титула, но у властного герцога на него свои планы, в которые точно влюбленность младшего, и к тому же любимого, сына в обыкновенную пустышку не входили. Да герцог такой скандал устроит! Кошмар просто! И как этот несносный Рон всегда все узнает и успевает первым?! Кто бы объяснил? Хотя он с детства такой.
Сестра Мадлен присела на табурет рядом с кроватью Елении, поправила одеяло, внимательно рассмотрела безмятежное лицо девушки, потрогала ладонью прохладный лоб и успокоилась — новенькая выглядела намного лучше, чем ночью, жар прошёл, дыхание стало спокойней, нахмуренное испуганное лицо стало безмятежным. А она, действительно, очень хорошенькая.