Пустышка
Шрифт:
Молодая женщина снова подумала о Роне и вспомнила, как почти десять лет назад герцог Рикард Аверин привёз к ней в приют своего сына-бастарда — маленького Рональда. Приюту было тогда уже три года, а Рону — почти восемь лет.
Герцог приехал неожиданно, почти ночью, взбудораженный, злой, с рыдающим сыном и попросил Мадлен немедленно принять Рона в приют. В приватной беседе удивленной женщине объяснил, что женился второй раз, а Рональд никак не хочет находить общий язык с его беременной второй женой, которую изводит, хотя сам рождён любовницей герцога, пустышкой, является незаконнорождённым, но признанным сыном.
Скандалы
— Почему вы думаете, что он будет слушать меня? — удивилась тогда сестра Мадлен, невольно польщенная таким доверием.
— Вы внешне очень похожи на его умершую мать, — нехотя признался герцог, стараясь остаться невозмутимым. — А он очень любил и уважал ее, как и я, — грустно добавил мужчина. — К тому же я наслышан о вашем строгом нраве и железной воле.
— Вы мне льстите, — скромно улыбнулась сестра Мадлен. — Но… Давайте попробуем, — согласилась она и подумала: «Почему нет? Правда, в моем приюте пустышки либо полностью сироты, либо потеряшки, но как отказать герцогу — другу самого императора? Да и ребёнка искренне жаль — обозлился на весь мир после смерти матери».
— Я буду оказывать хорошую спонсорскую помощь, — тут же заверил герцог Аверин. — Я знаю, что у вас всего хватает, — тут же поспешно добавил, увидев, что Мадлен хочет возразить ему, — но помощь не помешает, не так ли? У вас же много детей? И не все из них дети герцога.
И Мадлен согласилась, хоть и нехотя. Неудобно ей было брать помощь от чужих — сама была очень богата и не привыкла просить. Но в данном случае помощь ей предложили. В этом состояла существенная разница.
За десять лет Рональд Аверин много крови попортил не только ей, но и всем сёстрам приюта, и всему обслуживающему персоналу, даже призракам досталось. В то же время невозможно было остаться равнодушной к смелому, наглому, гордому, и одновременно — очень ранимому, ласковому и любящему мальчишке с большими выразительными зелёными глазищами. Вместо матери он всю свою детскую любовь направил на нее и других сестер, что Мадлен почувствовала всем своим израненным сердцем, которым и полюбила мальчика в ответ. Иногда ей казалось, что если бы не приют и, Рональд в частности, она бы очерствела и стала просто брюзжащей и вечно недовольной старой кошёлкой. Приют и ребёнок не дали этому случиться, спасли ее от отчаяния.
Сестра вздохнула — герцог Аверин всегда давал понять, что на сына у него большие планы, а один из них — женить его на аристократке с магией и получить внуков, которые, возможно тоже родятся с даром. Гневить друга императора не хотелось бы даже ей, хоть она и не бедная пустышка, а относится к древнему роду ровенов Севера. Но в сегодняшней обстановке, когда пустышек уничтожают «невидимки» Севера, помощь герцога Аверина нужна приюту, как никогда, ведь
Ее огромное состояние на удивление оказалось не таким и огромным, как она считала. За тринадцать лет существования приюта оно значительно уменьшилось, и помощь других аристократов была очень кстати, а после герцога Аверина в приют привели своих незаконнорождённых детей от пустышек и другие маги, оказывая хорошую спонсорскую помощь. Поэтому Мадлен не отказывала им, ведь ей нужно было при выходе из приюта обеспечить сиротам достойное денежное содержание для нормального дальнейшего существования, пока они прочно не встанут на ноги.
Глава 11
Вечером того же дня, когда дети и сестры приюта уже поужинали и собирались каждый заняться чем-нибудь по душе, на территорию приюта словно сумасшедший ворвался капитан полиции Диннар Роннигус. Его было не узнать — волосы всклокоченные, глаза горят, лицо перекошенное от беспокойства. С ним было человек сорок полицейских, которые тут же разбрелись по зданию и по территории приюта, получая отрывистые поручения от командира:
— Кинар, ты с группой на третий этаж. Ричи, вы в левое крыло, Морис — вы в правое…
Диннар кратко отдавал указания сотрудникам магической полиции, а Мадлен, которая быстро отреагировала на шум в фойе, с возмущением уставилась на распоряжающегося в ее приюте брата.
— Диннар! Ты сошёл с ума?! — холодно и ядовито заявила она с верхних ступенек парадной лестницы. — Перепугал мне всех детей! Что случилось?!
— Мадлен, буквально час назад получил известие, что на приют будет совершено нападение «невидимок»! — хмуро бросил Дин, одновременно продолжая отдавать четкие указания последним полицейским, пока ещё задержавшихся рядом с ним. — Вы рассредоточитесь вдоль забора, окружающего территорию. Кен, через каждые десять метров должен быть человек.
— Людей столько нет, — хмуро ответил Кен.
— Сколько есть, Кен. Смотри тогда сам, через сколько метров друг от друга всех расставить. Сейчас еще старших парней пришлю к тебе.
— Принял, командир. Все сделаю.
Кен с группой офицеров вышел из фойе на улицу, а Диннар Роннигус повернулся к мрачно молчавшей сестре.
— Отправил тебе демоново сообщение, чтобы ты начала предпринимать меры! — почти прорычал мужчина. — Но, демоны тебя дери, женщина! Что за защиту ты выставила, что даже мой магический вестник до тебя не добрался?!
Фиалковые глаза Мадлен гневно сверкнули.
— Не ругайся при детях, командир Роннигус! — взбудораженные дети к этому времени уже давно высыпали на огромную широкую лестницу, в коридоры и фойе. — А защита у меня самая лучшая, какая может быть! — гордо добавила молодая женщина.
— Это хотя бы и успокаивает! Потому что именно в этот момент сотни невидимок окружают твой приют! — гневно рыкнул брат. — А я никак не смог предупредить тебя! И, мать твою, когда ты научишься носить с собой фоннор*?! Ты неисправима!