Путь дракона
Шрифт:
– Чем могу? – привычно начал цинна.
– Я пришла представить учредительные документы, – ответила Китрин.
Сердце Маркуса ускорило бег, как перед битвой; капитан, нахмурившись, скрестил руки.
– Какой вид деятельности, госпожа?
– Банковское дело, – обыденно ответила Китрин.
Префект воззрился на нее, будто увидел впервые.
– Если вы об игорном доме…
– Нет. Филиал банка с главной дирекцией в Карсе. Вот бумаги, благоволите взглянуть.
На протянутых девушкой документах Маркус тут же разглядел и потеки старой мочи, и потемневший кусок там, где страницу покрывали воском. Префект только посмеется, кликнет королевскую стражу, и все будет
Цинна взял пергамент осторожно, словно тот был сделан из тончайшего узорного стекла, и, сдвинув брови, начал пробегать глазами текст, как вдруг замер и взглянул на девушку.
– М-меде… Медеанский банк?..
Бледное лицо префекта вспыхнуло. Маркуса поразила воцарившаяся вмиг тишина – разговоры стихли, все глаза устремились на Китрин.
Префект судорожно сглотнул.
– С ограниченными полномочиями или исключительными?
– В письме говорится об исключительных полномочиях, – ответила Китрин.
– Верно, верно. Полноправный филиал Медеанского банка, с неограниченной свободой действий…
– Вас это удивляет?
– Нет-нет… – Глаза префекта забегали по пергаменту, отыскивая имя. – Нет, госпожа бель-Саркур, просто нам не сообщили. Если бы наместник ожидал вашего появления, он встретил бы вас лично.
– Это необязательно, – заметила девушка. – Деньги вносить здесь, вам?
– Да, – засуетился цинна. – Да, прекрасно. Сейчас я тут…
Следующие полчаса казались вечностью – Китрин беседовала с префектом, обходя острые углы и парируя ненужные вопросы; из банка доставили средства, которые после проверки были приняты, о чем составлена необходимая расписка; на листе тончайшей розовой бумаги цинна вывел текст окончательного документа, оттиснул печать и поставил подпись, поверх которой расписалась Китрин. Затем префект подал ей короткий серебряный нож, и девушка, словно в тысячный раз совершая привычное действие, рассекла подушечку большого пальца и прижала к странице. То же сделал и цинна.
Все было кончено. Китрин сложила розовый лист бумаги, сунула в висящий на поясе кошель и, спустившись по лестнице дворца, вышла на площадь. Маркус шагал следом. Солнце успело прогнать туман, на улицах по-прежнему стоял привычный шум.
– Теперь мы – банк, – подытожила Китрин.
Маркус кивнул, отчаянно желая ввязаться в бой или хотя бы обрушиться на кого-нибудь с угрозами: напряжение, испытанное во дворце, требовало выхода. Китрин, запустив руку в кошель, вынула горсть монет.
– Возьмите. – Она протянула монеты Маркусу. – Наймите еще охранников. Теперь эти деньги – мои, можно тратить. Я думаю, надо человек двенадцать, но решайте сами. Понадобятся ночная стража и дневная, и еще люди для охраны товаров при переноске. Не для того я везла шелка из самого Вольноградья, чтобы они достались здесь уличным грабителям. И еще я присмотрела несколько мест, более подходящих для дирекции банка, чем комнатушки над игорным заведением.
Маркус взглянул на монеты – первые деньги, уплаченные ему Китрин. Значит, только что произнесенные слова – первый настоящий приказ. Горячая волна, поднявшаяся в груди, удивила самого Маркуса.
Чем бы ни кончилась сегодняшняя затея, какие бы ни грянули последствия – эта девушка все-таки совершила то, на что отважились бы считаные единицы. Девушка, которую прошлой осенью он знал как бестолкового ванайского погонщика мулов.
Теперь он ею гордился.
– Что-нибудь не так? – обеспокоенно спросила Китрин.
– Нет, госпожа, – ответил Маркус.
Доусон
Парад
Для знати заранее возвели специальные платформы, порядок которых определялся благородством крови, и место каждой семьи красноречиво говорило о том, на чьей стороне она выступает, так что расстановка сил при дворе читалась с одного беглого взгляда. Зрелище не радовало. Вокруг короля и принца теснились знамена доброй дюжины родов, большинство принадлежали клике Иссандриана – здесь вился даже серо-зеленый флаг Фелдина Мааса. Над всеми возвышался король Симеон в бархате и черном норковом мехе; глядя на процессию, он умудрялся сохранять улыбку.
По улице шагала колонна ясурутских лучников, бронзовая чешуя которых, начищенная маслом, сияла на солнце металлическим блеском. В руках они несли знамена Борхии, сделанные из содранных шкур. Доусон прикинул на глаз количество – десятка два – и отметил ясурутов в памяти. Лучники, встав перед королевским помостом, отсалютовали королю Симеону и его сыну. Принц Астер ответил приветственным жестом и улыбкой, предназначенной всем прежним и будущим отрядам.
– Иссандриан безжалостен, – заявил Доусон. – Если уж метишь на принцев трон, то хотя бы постыдись, не увешивай его ленточками.
– Бога ради, Каллиам, не так громко! – одернул его Оддерд Фаскеллан. За их спинами хохотнул Канл Даскеллин.
На дорогу тяжело выступили пятеро йеммутов с бивнями, выкрашенными зеленой и синей краской. Ни доспехов, ни оружия – от окружающей толпы первокровных их отличал только гигантский рост. Пятерка, остановившись перед королем, воздела руки в приветствии; после ответного жеста принца Астера один из йеммутов выкрикнул громовой варварский клич – остальные четверо присоединились, и голоса, наложившись один на другой, сплелись в общем звучании. Плащ Доусона взметнуло легким ветром, встрепенулись и закачались деревья вдоль дороги, воздух со всех сторон загремел тем же кличем. Голоса крепли, стоящий в середине йеммут поднял огромный мясистый кулак, закружился легкий смерч.
Стало быть, ведуны. Доусон сделал очередную пометку в уме.
– Как по-вашему, Иссандриан ударит раньше, чем начнутся игры? – осведомился Даскеллин небрежным тоном, словно спрашивая, будет ли дождь.
– Удара ведь может и не быть вовсе? – спросил Оддерд.
– Скорее во время игр, – заметил Доусон. – Однако можно ждать чего угодно.
– Подумайте еще раз над предложением Паэрина Кларка, – посоветовал Даскеллин.
– Не стану, – ответил Доусон.
– А ведь придется. Разве не видите, что происходит? Если мы решили этому противостоять, нам нужны союзники. И коль уж быть честными, то и золото. Вы знаете способ все это добыть? Я – знаю.