Путь дурака
Шрифт:
«Заставляют же нас учить всякую хуету, - бесился Рулон, и на черта мне нужна ента биология, лучше бы меня трахатья научил жирный черт, сука, етно было бы мне полезней, а то двояк влепил старый пидор, а мне по хуй, - думал Рул, - не хочу быть хорошим мальчиком, чтобы на меня общество навешало свое рабское ярмо, да пошли они, - злился Рулон, карябая на парте череп своей рукой.
Раздался стук в дверь, и в класс просунулась голова молодой училки в больших очках. Она работала в школе всего второй день, но уже успела познать прелести своей профессии, о чем свидетельствовала измученная физиономия.
Как много значат для пытливого ученика пять минут в школе.
Маленький и шустрый Михетченко злорадно присвистнул и принялся за дело. Он пробрался в согнутом состоянии между рядами и ловко сунул фугаску в портфель преподавалы, стоявший рядом с его столом. Все ребята оживились в предвкушении предстоящего веселья. Михетченко отполз и, как ни в чем не бывало, сел за парту. Через две минуты раздался оглушительный хлопок, от которого вскрикнули слабонервные девчонки, а из портфеля повалил густой и едкий дым. Все были в восторге и начали хихикать и перешептываться, поглядывая на дверь, которая со скрипом распахнулась через несколько секунд.
Изумленный Хомяк, ворвавшись в класс, застыл на месте в смешной позе. Вытерев пот, он смотрел на растрепавшийся от взрыва свой портфель. Когда очухался, бросился к нему и, осыпая проклятиями школу и ее учеников, под дружный смех учащихся стал высыпать на стол содержимое того, что называлось портфелем Хомяка.
На стол упали два грязных носовых платка, недоеденный засохший бутерброд, перочинный ножик и пачка фотографий, на которых были изображены раздетые женщины в дразнящих позах. Было заметно, что эти фотографии переснимались по многу раз и на некоторых из них было трудно определить, что изображено. Почти все вещи были испорчены или по крайней мере сильно повреждены.
Побледнев от ярости и поминутно протирая вспотевшую лысину, Хомяк начал кричать гнусавым срывающимся голосом, требуя немедленно признаться преступнику. Но в ответ раздался взрыв хохота. Он размахивал руками, запинаясь, угрожал всеми карами преисподней, что еще больше веселило учеников. Как и следовало ожидать, дураков не нашлось, зато любителей посмеяться было предостаточно. В этот момент прозвенел звонок.
Урок закончился, не начавшись.
«Чему нас тут учут, - думал Рул, - зачем нам эта алгебра, геометрия, физика, ни моим родителям, ни родственника, ни знакомым это в жизни не понадобилось. Все это, сука, собачья школа, высшее образование дурье и то все, что нужно писать, читать и считать остльное - это мусор, которым нас загружают, который все равно никто не помнит, пошло это образование в задницу, - бесился рулон, - не охота мне на него гробить лучшие годы жизни».
***
Следующим уроком была физкультура, к которой никто никогда не готовился. Ученики, громко обсуждая предыдущий урок и высмеивая Хомяка, спустились в спортзал, находящийся на первом этаже.
В коридоре к нему подошла Марианна.
— Ну что, сбыл порнуху?
— Кое-что сбыл, — ответил Рул, достал из потайного кармана и подал ей выручку.
— Ну что, растешь, — похвалила она его, — давай активней разворачивай
— Буду стараться, — сказал Рулон с готовностью. — Только вот у меня проблема. Цыпа сказал, что я туфтовую майку продал ему, требует четвертной — неустойку за это.
— Пусть пососет, — ответила Мэри. — Если рыпнется, то получит.
— Но тогда может быть уже поздно. Он решил мне при встрече помять фотографию.
— Ну что ж, чтоб для тебя жизнь медом не казалась. Будь под этой угрозой. Это полезно будет, чтоб ты мог творчески проявиться и понаблюдать за собой со стороны.
Тут к ним подвалила физручка и нагло спросила, обратясь к Мэри. «Что-то я тебя не вижу на уроках. Почему ты не занимаешься?» — начала возгудать она.
Рулон смотрел на них и видел, что Мэри казалась старше и зрелей тупой физручки, хотя ей было лет 40. Мэри в шикарной одежде, с пышной прической, на каблуках с презрением смотрела на физру в драном спортивном костюме, которая даже не знала, что Марианна почти каждый день занимается по три часа в секции каратэ, да еще по два-три часа утром дома, на стадионе и иногда днем, и даже ночью, постоянно работает над собой. Она же ее считала просто легкомысленной и избалованной девицей.
— У меня нет формы, — нагло ей ответила Марианна, — поэтому я и не хожу на урок.
— Так пусть тебе купят её, — бесилась физра.
— Вот это вы и скажите моим родителям.
— Пусть они придут ко мне в школу. Я тебе двойку за четверть поставлю, — не унималась она.
— Вот надо вам — идите к ним, — ответила ученица.
— Это не мне, это тебе надо учиться, — кипятилась она.
Развернувшись, Марианна пошла прочь от ебаной психопатки, так как говорить с ней было бесполезно. Рул потрусил за ней.
— Ну, ты видел эту наглость? — сказала она ему. — Устрой ей сейчас заподлянку. Ты же должен мстить за меня.
— Да, конечно, я все сделаю, чтоб сорвать урок, — побожился Руля.
Одарив его благосклонным взглядом, она удалилась до дома.
Еще на перемене, зайдя в раздевалку, пацаны стали там бесцеремонно курить и травить блатные анекдоты, щеголяя друг перед другом изощренностью. Один из хулиганов достал из портфеля простой карандаш и, с трудом найдя свободное место на исписанной стене, стал рисовать голую бабу под дружный смех наблюдателей. Тем временем в голове у Рулона созрел план действий, и, собрав несколько человек, он отозвал их за угол, где, эмоционально размахивая руками, объяснил им что-то, в результате чего все громко заржали. Не прошло и пяти минут, как они пошли осуществлять его коварный замысел.
Физручка Соня на перемене сидела в тренерской за полуразвалившимся столом и проставляла оценки за предыдущий урок в журнал. Друзья Рулона один за другим подбегали к ней с глупыми вопросами, раздражая преподавателя и выводя ее из себя. Наконец она, потеряв терпение, с разгневанным лицом выгнала всех из тренерской, подошла к двери и с грохотом захлопнула её, затем закрыла на ключ и, успокоившись, продолжила свое занятие.
Цель Рулона была достигнута. В замочную скважину немедленно затолкали несколько медных монет и с криками: «Физра попалась!» — все стали бегать по залу, футболить разными мячами и вылезать из себя, кто на что был способен.