Путь дурака
Шрифт:
– Ха-ха-ха, - угорали веселые рулониты, только и успевая заглатывать в свои напоминающие о еде животы здоровые куски торта и мороженого .
– Человек не может помнить. Без голода он не может даже вспомнить, что хочет есть. И, не дай бог, если бы человек управлял своим инстинктивным центром, он бы забыл, как дышать и помер, потому что он ничего не помнит и всегда нуждается в том, чтобы кто-то ему напоминал через инстинктивный центр, через хороший подзатыльник, что же он должен делать, вот тогда он запомнит лучше. Почему? Потому что включится двигательный центр, инстинктивный, эмоциональный. Это будет более полное, более целостное переживание, будет работать сразу несколько центров. Старый Мазай
Когда Мастер ушел, все внимание вновь переключилось на суперсоляриста Гуруна.
А теперь, Гурун, настал миг твоего посвящения на тропу воина, дабы набравшись сил и храбрости, ты мог безжалостно расстаться с ложным образом себя, готов ли ты? – спросила его Аза.
Г-г-г-о-о-тов, - заикаясь и еле слышно промямлил великорослый дурак.
Вся толпа рулонитов перешла в соседнюю комнату, где царил полумрак, горело несколько свечей, курились тибетские благовония, и играла знаменитая музыка Рулона «Смерть», которая в данный момент олицетворяла смерть ложной личности. Рулониты расселись замкнутым кругом. Гурун вышел в центр. Подошел Сантоша и плотным платком завязал ему глаза.
Сейчас я буду вводить тебя в гипнотическое состояние сознания, а ты должен ярко представлять и имитировать все, что я буду говорить, - сказала чу-Чандра, выступавшая, как было запланировано по сценарию, гипнотизером.
Ты - Великий Адепт, идущий путем просветления. Ты полон сил и решимости достичь высот освобождения от уз сансары и кармы, - начала чу-Чандра, - отрешившись от всей мирской суеты, ты покидаешь мир суи и отправляешься в поисках вечной страны Беловодья. Вот уже сорок дней без пищи и воды ты пробираешься по сугробам. Холодный пронизывающий ветер обжигает твое лицо, руки, сковывает твое тело, но духовный огонь, несмотря ни на что ведет тебя вперед и только вперед, - низким, устрашающим голосом говорила чу-Чандра. Все остальные начали подвывать под музыку, изображая, кто шакалов, кто вьюгу, кто отдаленные голоса людей. Гурун же пытался все глубже и глубже входить в состояние, изображая, как он сжимается от холода, как с трудом переставляет в сугробах уставшие ноги…
И вот, ты начинаешь карабкаться по высокой горе, дабы добраться до заветной вершины. Сил уже почти нет, - с еще большей экспрессией буквально выкрикивала чу-Чандра, - но ты все равно идешь вверх, ты карабкаешься из последних сил.
Тут Гурун, упав на пол, стал ползать по нему, корябая пальцами, делая вид, что он лезет по снежной горе.
И вот, наконец, еще один шаг и спасительная вершина достигнута, - торжественно произнесла чу-Чандра и придвинула к ногам Гуруна большой таз со снегом, но теперь уже натуральным. – Ступай, брат, - сказала она.
Гурун, шатаясь, поднялся на ноги и с помощью направляющих его с двух сторон Муди и Нарады босыми лапами залез в таз со снегом. Видимо такого прикола он не ожидал, потому как только снег обжег ему ноги, он содрогнулся всем телом и хотел тут же выпрыгнуть, но Муд с Нарадой не только его не пустили, но еще и надавили сверху на плечи, по щиколотку зарыв в сымпровизированном сугробе.
И вот, стоя на вершине заветной горы, ты достиг освобождения, - продолжала тем временем чу-Чандра гонять образы, - ты находишься в Великом блаженстве.
Но по искривленной морде Гуруна трудно было разглядеть какое-либо блаженство, что создавало еще большее веселье.
«Ой, как холодно, - испытывал жуткий дискомфорт Гурун.
– Господи, ну почему я такой ничтожный, ведь это просто игровая ситуация, а я не могу ее принять, а еще когда-то собирался по натуре лезть на Белуху.
Отныне ты достиг, - заявила чу-Чандра и сунула ему за шиворот комок снега и похлопала по спине, от чего Гуруна еще больше затрясло.
Отныне ты воин, - продолжила Синильга, - и в сию минуту тебе вручается настоящее воинское обмундирование, подними же руки, брат, к небесам.
Гурун, ежась от холода, поднял скрюченные грабли вверх, и Нарада с Мудей стали напяливать на него очень узкую белую в бледно-розовый цветочек женскую комбинацию. Кое-как с треском комбинация была натянута на далеко неизящную, с талией метр на метр фигуру Гуруна. Мало того, что Гурун дрожал от холода, переступая с ноги на ногу, теперь он еще слегка задыхался. Когда же он попытался опустить руки, то комбинация безжалостно стала рваться еще больше. Не теряя времени, Вонь Подретузная в этот момент величественно надевала на лысую плешь шлем в виде прекрасных женский плавок с очаровательными кружевами вместо козырька. И когда шлем был одет, то уши Гуруна как раз попали в те самые отверстия, откуда обычно торчат женские ляжки. Увидев воина-президента в полном обмундировании, толпа рулонитов взорвалась бурными аплодисментами и радостными криками.
Ну, раз ты у нас теперь в полном прикиде, - изрекла чу-Чандра, - теперь тебе осталось только испить Божественный напиток - Амриту. Если ты выпьешь его до дна, то станешь самым могущественным и прекрасным. Готов ли ты, брат? – устрашающе спросила чу-Чандра, посмотрев на съежившегося Гуруна в женской комбинации с трусами на голове, но не стала дожидаться ответа и продолжила.
А впрочем, всем нам похуй, готов ты или нет, но Божественный напиток тебе испить придется. Пей, брат! – с этими словами чу-Чандра преподнесла Гуруну пиалу с неким месивом, которое любезно приготовили Мудя с Нарадой. В состав сего напитка входило: вода из туалетного бачка, мука, соль, перец, томатный соус, сахар, подсолнечное масло, соленые огурцы, прокисшее молоко и кусочки селедки.
Не успел Гурун сделать и одного глотка, как тут же подавился и блеванул на рядом стоявшую Чучу.
Э-э-э, свинья, поосторожней, я тебя не просила меня угощать, - сказала чу-Чандра.
– Давай, пей, пей!!!
Но Гуруну удалось сделать только еще пару глотков этого жуткого месива, и ему было достаточно.
Рулониты не могли удержаться от распирающего их смеха.
Ну, Гурун, ты настоящий герой, - радостно сказала Вонь, подходя к имениннику с неким металлическим и, похоже, нелегким предметом в руках.
За то, что ты достойно прошел все испытания, ты награждаешься медалью за отвагу, – с этими словами Вонь повесила на шею Гуруна железный блин от гантели. К счастью, блин-медаль оказалась на резинке, поэтому заставив и так еле стоявшего на своих двоих Гуруна согнуться пополам, она не упала ему на ноги, а отпружинив, подлетела вверх и до тех пор, пока занимала свое место, Гурун так и мотался вверх - вниз.
Ну, а теперь, Гурун, в знак благодарности за полученные дары, - сквозь смех продолжила чу-Чандра, - склони свою голову.
– И когда уже плохо что-либо соображающий Гурун наклонил свою тыкву в шлеме, то его длинный нос как раз уткнулся в миску с чем-то жидким и коричневым, а сверху на него посыпался мучной дождь. В этот момент сзади подошла Синильга и развязала Гуруну глаза. Но лучше бы она этого не делала, так как когда Гурун прозрел и увидел перед собой жидкий понос, то волна неописуемого отвращения охватила его.