Путь дурака
Шрифт:
– А где мы находимся?
– наконец не выдержала она.
– Не волнуйся, мы скоро придем в мои апартаменты, - нервозно отметил Александр и потащил Рыбу за руку, стараясь побыстрее пройти по вонючим улицам к своей норе.
Но как на грех он зацепился ногой за какой-то валяющийся ржавый рельс, споткнулся, загремел сам и повалил за собою Рыбу. Она не удержалась и с визгом повалилась на него. Оба растянулись в луже, устроив веселое месиво.
– Ты чего на ногах не держишься?! — разозлившись и пытаясь встать, подал первым
– А ты чего меня за собой тащишь, - обиженно пропищала Рыба, туго соображая, что надо вставать.
– Я нечаянно!
– И я тоже.
– Ну ладно, не обижайся, давай вставай!
– подал пример Холмогорцев и выкарабкался из липкой чачи.
– Держись за меня.
Рыба последовала за ним. Оба были перепачканные как черти. Белоснежная майка Холмогорцева стала не пойми какого цвета. О Рыбином рванье и говорить было нечего!
Через десять минут пробирания по такому «проспекту» горе-любовники подошли к какому-то кирпичному одноэтажному дому с двумя подъездами.
– Вот мой отель!
– с гордостью произнес Александр, указывая на побеленный белой известкой дом. – О, как в темноте светится!
Рыба осторожно вошла в подъезд и стала присматриваться, что вокруг нее происходит.
«Что такое этот «отель» значит? Слово-то какое-то странное, — думала она. — Чей- то за хреновина? Мне мать говорила, что в первую ночь меня мой жених должен на руках носить, петь мне дифирамбы и всячески меня ублажать. А здесь что? Только в грязь упала. Хорошо хоть вытащили, помогли!» На самом деле она не понимала, что уже по уши сидит в грязи!
– Эй, ты чего задумалась?! Проходи!
Пока Рыба зависала, ловкий плут открыл дверь и зажег свет. Рыба зажмурилась от яркого света и зашла в квартиру.
– Проходи- проходи, не стесняйся! Будь как дома, забудь, что ты в гостях!
– тараторил белобрысый уродец.
– Сейчас помоемся, поедим, отдохнем! Скажи, ты хочешь помыться?
– Я? А зачем. Мне и так хорошо!
– не въезжала ни во что Рыба.
– Нет-нет, тебе обязательно надо помыться, ты сильно испачкалась и хочешь вымыться с дороги!
– гипнотизировал идиотку Холмогорцев. — Ты очень хочешь помыться.
– Да?
– удивилась Рыба.
– Ну конечно! А особенно – голову. У тебя очень грязная голова, и ты хочешь, очень хочешь ее помыть! Вот тебе шампунь и полезай немедленно в ванну! Холмогорцев буквально силой втолкнул Рыбу в ванну, включил воду и приказал:
– Мойся! Ты очень хочешь помыться.
– А ты выйди, пожалуйста, а то я стесняюсь, - пролепетала Рыба.
– Да чего уж там! Скоро ты и так передо мной голая предстанешь!
– съязвил он.
– Нет, я так не могу.
– Ну ладно уж, так и быть, я выйду, но только вот после мытья я тебя проверю, - сказал он и с шумом захлопнул за собой дверь в ванную.
Оставшись в ванной, Рыба впервые осмотрелась, где же она находится. Вся ванная, впрочем, как и квартира была
– А! С легким паром, Рыбуля! — весело приветствовал ее из кухни слащавый голос Холмогорцева.
– Как помылась?
– Ничего!
– клацая зубами, улыбнулась она. Из кухни потянуло жареной яичницей и кофе.
– Прошу к столу!
Уговаривать долго не пришлось. Как голодный зверь хиппушка набросилась на угощение, и уже через минуту от ее доли ничего не осталось. В завершение всего она вылизала хлебом тарелку и, съев его, облизала пальцы. Холмогорцев, глядя на это, не знал, как реагировать и делал вид, будто ничего не происходит. Скромно и культурно он съел свою порцию и помыл всю посуду. Рыба при этом грызла грязные ногти.
– Ну да ладно, - произнес он, вытирая руки, - сегодня ремонт уже поздно делать. Уже ночь на дворе, пошли-ка спать!
– У-гу, - бессмысленно произнесла Рыба и пошла за ним в комнату.
Там обстановка была не лучше. Освещаемая одной только лампочкой без абажура длинная и узкая комната скорей напоминала келью, чем жилье обычной мыши. Немытые окна были завешены белыми простынями как в больнице. Беленные белой известкой стены были обшарпаны и вызывали далеко не уютные ассоциации. Дощатый пол скрипел. Доски были косые, через щели между ними гулял ветер.
В углу комнаты стоял одинокий диван-книжка, застеленный старенькими одеяльцами. Пара табуреток завершала небогатое убранство комнаты.
– Ну вот, милости просим, как говорится, - широким жестом пригласил Александр Рыбу к себе в комнату, - это пока начало, а дальше будет уже лучше. Москва не сразу строилась.
«К сожалению, так себе говорят все мыши, - подумала про себя Рыба, - но в итоге они всю жизнь живут в нищете, теша себя идиотскими надеждами о светлом будущем».
– Ну ладно, ты давай ложись спать, а я пойду приму душ, - бодро произнес Александр и, потушив свет, удалился из комнаты.
Рыба осталась одна в темноте, пытаясь разглядеть, куда надо ложиться. Через окно лился спокойный лунный свет, который освещал полкомнаты.
Раздевшись и распустив свои длинные, ниже пояса светло-золотистые волосы, Рыба юркнула под одеяло. Под ним, на удивление, оказалось чистое постельное белье, которое даже приятно пахло дешевыми духами. Одной частью своего существа Рыба, конечно, понимала, что Холмогорцев после мытья придет к ней, но другая, инфантильная завнушенная мамочкой, часть, почему-то глупо думала, что он никогда к ней не придет, не посмеет ее тронуть до свадьбы и вообще как благородный рыцарь ляжет где-нибудь отдельно на кухне или еще где-нибудь.