Путь дурака
Шрифт:
Так залечивала себя пердоусердка и вся та сексуальная нереализованная энергия, которая копилась в ней долгие годы, со всей силы шарашила ей в тупую башкень. И ей уже начинало казаться, что происходит нечто особенное, сверхъестественное и неповторимое. Эх, и уродица же! Цвета ей казались ярче, предметы больше, все вещи - значительнее. Симптомы шизофрении стали ярко проявляться у нее. Так, ебя себе мозги, она отскребла все, что можно и нельзя. И когда Холмогорцев пришел домой, он просто ахнул.
– Слушай, ты чего
– Только и проронил он, ставя на пол здоровые сумки с обоями, олифой и краской.
– Я? Да то, что ты мне сказал. И ничего больше, - Стала оправдываться Рыба.
– О, Боже! Я что теперь жене говорить буду?
– Вопил он, указывая на ободранные стены.
– Дура ты, недоебанная.
– А что, что ты сделал ремонт.
– Огрызнулась Рыба.
– Да она в жизнь не поверит, что я столько смог сам отодрать. Она знает, какой я лодырь.
– А что же теперь делать?
– Что делать, что делать?! Срочно надо все это замазывать, олифить, красить и заклеивать, к чертовой матери, ко всем факеням собачачьим.
– К кому, к кому?
– Да не спрашивай ты ерунду! Лучше подумай как бы быстрее это все замазать и заклеить. О, Боже! О, ужас! Я пропал! Я пропал!
– А знаешь, Саша, я именно для тебя так старалась!
– Радостно сказала Рыба.
– Господи, почему?!!
– Потому, что сегодня - самый торжественный и особенный день в моей жизни!
– Это еще почему?
– Потому, что я сегодня стала женщиной. Это мой первый женский день.
– Лучше бы он был и последним.
– Невольно вырвалось у бедняги.
– Нет, нет, ты просто ничего не понимаешь, я готова для тебя целые горы свернуть!
– Нет!!! Нет, пожалуйста, не надо! Ничего не надо переворачивать! У тебя слишком много сексуальной энергии, которая тебе ебанула в башку. Ты недокончала, наверное.
Александр метался по квартире, осматривая, что же в ней теперь твориться. Теперь его жилище превратилось в убитую бомжовскую халупу без краски, а во многих местах даже и без штукатурки.
«Так, если я сейчас начну на нее орать, - лихорадочно думал он, - то она может обидеться. А с нервишками у нее явно не в порядке. А-то ведь ремонт станет некому делать. Так, значит, я беру себя в руки и беру ситуацию под контроль. Ведь если я наору на нее, и она сбежит, то придется мне в одиночку все это вылизывать. А мне одному здесь и недели не хватит. Так, сейчас я начну все исправлять. Ох, и горе же мне.
С этими мыслями он вдохнул побольше воздуха в легкие, натянул на свою рожу дежурную улыбку и снова подвалил к Рыбе:
– Слушай, Рыбуля, ты у меня такая клевая герла! Мне так хорошо с тобой сегодня было! Как никогда в жизни.
От этих слов тупая зомби стала таять, как кусок замерзшей мочи во время весенней оттепели.
«Так! Он говорит сейчас мне очень важные слова!» - Думала она вся
– Ты знаешь, я хочу тебе сказать, что только ты одна такая замечательная и только ты одна можешь мне сейчас помочь, как никто другой.
– С наигранной трогательностью говорил Холмогорцев, теребя в руке рулон обоев и трогательно глядя ей в глаза.
– В чем я могу помочь тебе, Саша?!
– Самоотверженно выпалила идиотка.
– Ты можешь мне помочь доделать этот ремонт, дорогая!
– Конечно-конечно! Ради тебя я готова на все! Я горы ради тебя сверну!
– Нет - нет, - испугался урод, - ничего сворачивать не надо! Надо всего лишь сделать ремонт.
– Да-да-да! Только скажи, что нужно сделать, я обязательно сделаю, Саша!
«Так! Прекрасненько! Машина поехала, - думал про себя мелкий пакостник, - сейчас ей замазку в зубы, штукатурку, олифу, краску - и пусть все как надо делает! На дурака не нужен нож: ему с три короба наврешь - и делай с ним что хош».
– Так, вот, давай здесь подмажь, тут вот штукатурку надо восстановить. А здесь проолифить. Так…
Холмогорцев ходил по всей квартире и везде указывал, где и что нужно сделать. А Рыба как бесплатная раб-сила ходила за ним и подобострастно внимала каждому его слову. Теперь нереализованная сексуальная дурь стала хорошим подспорьем ей в работе. Ведь не будь у нее этой дури, то, и горы бы сворачивать ей не хотелось бы. Она бы не ринулась на баррикады, строить ебучий коммунизм. Ей не хотелось бы рожать, создавать семейку и всю жизнь срабатываться на нее до самых костей.
* * *
Получив «ц.у.» от своего «принца» Рыба кинулась пулей наводить марафет в квартире. Холмогорцев же ходил из угла в угол и только поплевывал по сторонам. Дело начало спориться и от сердца у него отлегло.
«Уф! Я спасен!
– Мысленно утешал себя он.
– Теперь-то уж эта фанатичка вылижет мне всю квартиру как надо!»
Ему стало настолько смешно, что он еле сдержался, чтобы не расхохотаться «в голос».
– А что ты такой веселый, Саша?
– Спросила его Рыба.
– Я просто радуюсь, что ты у меня такая замечательная!
– Слащаво произнес он.
«Вот! Это уже начинает случаться!
– Обрадовалась идиотка.
– Да, Саша именно тот, о ком я так долго мечтала. Это Он! Он! Он!»
Видя то отождествление и идиотизм, с которым Рыба взялась за работу, Холмогорцев все-таки не выдержал и захохотал.
Рыба тоже стала весело хохотать, сама не зная от чего. Видимо гормон хуякнул ей в башкень.
Поняв, что шутки плохи, Холмогорцев заткнулся, делая вид, что тоже что-то ремонтирует. Но Рыба еще добрых минут пятнадцать продолжала активно радоваться, а потом неожиданно ее хохот перешел в протяженный ебанутый вокализ. Рулады стали разливаться на всю комнату.