Путь дурака
Шрифт:
— Да. Я приду, — растерянно сказал он.
— Вот и хорошо, — сказала она, развернувшись, и проплыла прочь от него.
Взяв в раздевалке свое покоцанное пальтишко, Рулон напялил его, как разорванный гондон, и поплелся домой, предчувствуя, как теперь разбесится мать.
Подойдя к двери, он совсем не ожидал, что из соседней выйдет Цыпа с дружками. Он думал, что дома мать, и совсем потерял бдительность. Но матери дома не было.
Цыпа с чуханами ворвались к нему на хазу, разбрелись по комнатам, стали везде шариться и все пожирать.
— ой, не
— ой, не надо, мама синяки заметит, — продолжал лепетать Рулон.
Тогда Цыпа намотал шарф себе на руку и продолжал им бить Рулона по морде, чтобы не оставлять синяков.
— Ну что, падла, так тебе больше нравится? — кричал он. — Получай, сука! Вот тебе! — приговаривал он.
Сперва Рулон опешил от неожиданности, испугался, но затем собрался и стал наблюдать за всем происходящим со стороны. Он видел, как по квартире мечутся какие-то тела. Одно из них било его скафандр.
Сожрав все что можно и выпив одеколон, разворошив все вещи в шкафах, «мамаево нашествие» отступило. Напоследок Цыпа зажал Рулона, обхватив его рукой за шею, и наклонил вперед. Шпырь взял кед и несколько раз изо всех сил вмазал Рулону по заднице. От сильной боли он заорал и потерял осознанность. Цыпа сильней сдавил его шею, так, что Руля захрипел. На его глазах непроизвольно выступили слезы.
— Вот тебе, говно! Получай! — заорал Цыпа и, хлопнув напоследок дверью, удалился.
Рулон сел на пол и стал мотать головой, как отряхивающаяся от воды собака, чтобы прийти в себя. К горлу подкатывал ком обиды, но он пытался справиться с этим и начал наперекор ей глупо улыбаться. Придя в себя, он стал судорожно убираться в квартире и, делая это, наткнулся на записку мамаши, которая, оказывается, уперлась к тете Мусе. А он-то думал, что она будет дома.
«Не так, как вычислил, текут события жизни», — подумал он и еще раз понял, как дурачит нас ум своими предположениями. Он решил быть еще более бдительным и больше опираться на интуитивное предчувствие.
«Ну ничего, получил по морде, зато снова попрактиковал отрешенность, — подумал он, — стал еще на миг ближе к Просветлению».
Посмотрев на часы, он увидел, что осталось мало времени до свидания с Мэри. Ему стало страшно, что она опять будет пинать его по яйцам за то, что он не сдержится и кончит:
«Ничего, теперь я стал умнее», — подумал он.
И, достав из аптечки новокаин, открыл ампулу и стал натирать этой жидкостью свою пипетку. «Вот теперь она будет менее чувствительна и позорно не обкончается, как всегда она это делала», — подумал он.
Собравшись к Марианне, он вышел во двор и увидел там группу ребят. Один из них внезапно подкинул кирпич вверх и заорал.
— На кого Бог пошлет!
Увидев парящий половинок кирпича, пацаны стали разбегаться во все стороны, не дожидаясь того, чтоб кирпич взлетел и над их головой.
Руля тоже рванул со всех ног и через минуту оказался у дверей Марианны.
— Приперлась, свинья! Заходи!
Пройдя в комнату, Рулон рассказал ей о «мамаевом
— Значит, Марена — богиня смерти постучалась в твою дверь. Настоящий язычник должен был обрадоваться этому.
— Почему обрадоваться? — ошеломленно спросил Руля.
— Да потому, что она лишает тебя всего земного, того, что приковывает твой Дух к материи. Поклонники Марены всегда радуются ее приходу. Умер ли кто, сгорел ли дом или еще что-нибудь случилось, они начинают радоваться, ликовать, молиться. Значит, Марена пришла, она здесь сеет смерть и уничтожение всех форм. Она освобождает их от всего, что заставляет их рождаться и мучиться на этой Земле.
— Как это радоваться смерти? — изумился Руля.
— Если ты боишься смерти, придурок, — зловеще сказала Марианна, — значит, ты прикован к мирскому. Значит, из-за этого страха будешь продолжать страдать и мучиться, и ничего не сможешь изменить. Но, если уже не будешь бояться смерти и утрат, значит, обретешь свободу, — ласково прошептала она. — А теперь я буду проверять тебя, насколько ты стал отрешенным от секса, — сказала она с коварной улыбкой и грациозно разлеглась на диване.
Рулон стал робко целовать ее стройные ноги и гладить руками ее рельефную фигуру, стараясь одновременно наблюдать себя со стороны и помнить цель, с которой он все это делает. Продолжая ласки, он стал раздевать Марианну. Она тоже стала ласкать его и располагать к соитию.
Уже полностью обнажившись и ласкаясь с Марианной, он с ужасом обнаружил, что его лингам никак не встает. Он совсем занемел и плохо ощущался. Заметив это, наставница с недоумением и презрением посмотрела на своего незадачливого любовника. Но, ничего не сказав, стала возбуждать его лингам ртом, нежно посасывая и лаская языком.
К ужасу Рулона, шланг так и не поднимался. Больше всего он боялся, что Мэри узнает, как он хотел обмануть ее. И то, чего он так боялся, произошло.
— Ах ты, тупая свинья! — закричала она, выплюнув изо рта его сморщенную письку. — Чем ты ее намазал, трусливый придурок? — гневно произнесла она.
— Да я новокаином, — испуганно пролепетал Рулон.
— Ах ты, анестезиолог хуев! Ах ты, хуй мороженый! — закричала она, хлеща его по щекам. — Это так ты решил обмануть меня, облученная скотина? Я тебе покажу, как глумиться надо мною! — разбесилась она и стала хлестать его шнуром от плойки.
— ой, не надо! Не надо! — завизжал от боли незадачливый хахаль. — Я больше не буду! — приговаривал он, бегая от нее по всей квартире, прикрывая рукой обожженные шнуром места и взвизгивая от боли при каждом новом ударе.
Немного успокоившись, Марианна схватила его вещи и выбросила их на лестничную площадку.
— Иди, сука, отсюда. Трахайся теперь с блядями в сновидении, мудозвон вонючий.
Голый Рулон выбежал на площадку, радуясь окончанию экзекуции, и судорожно стал одеваться, беспокоясь о том, чтобы кто-нибудь его здесь не увидел в таком виде. Но, как назло, он услышал, что в одной из дверей щелкнул замок.