Путь героев
Шрифт:
Со стороны зрелище, должно быть, выглядело крайне забавным: цепочка молодых людей, спотыкаясь едва не каждом шагу, карабкается по узкой тропе. Прихваченный с собой фонарь почти ничем не помогал – свет рассеивался, выхватывая из темноты качающиеся ветви.
Трепет перед грядущим великим событием никак не приходил, наоборот, в голову Конни закрадывалось мрачное ощущение – какими же глупцами они себя выставляют. Хорошо хоть посторонних свидетелей нет. Компании удалось скрыться за пределами лагеря, избежав внимания со стороны охраны наследника трона. Майдельт, само собой,
Айлэ шла молча, умудряясь не запинаться и не цепляться юбками за кусты. Шагала по еле различимой тропке, даже не глядя под ноги, и размышляя о чем-то своем. Пару раз она останавливалась и прислушивалась, склонив голову набок, отчего становилась похожей на грациозную породистую кошку, уловившую поблизости мышиный топоток. Конни только собрался узнать, что ее встревожило, как деревья расступились в стороны. Впереди мелькнула робкая желтая искра рукотворного огонька.
Доморощенные волшебники, отдуваясь и вымученно посмеиваясь, одолели последние шаги, поочередно выходя на открытое место и озираясь.
Тропа привела их на поляну – почти круглую, если верить увиденному в полутьме – не меньше десятка локтей в поперечнике, окаймленную с трех сторон высокими, ровными соснами. С четвертой, восходной, тянулся отвесный склон. Днем оттуда наверняка открывался замечательный вид на окрестные, более низкие холмы. Далеко внизу приглушенно булькал и лопотал на перекатах ручей. Над головами незваных гостей изогнулось небо – ясное, с бледно-сиреневыми и алыми полосами на закате, и почти черное в остальной своей части. Вершину обдувал непонятно откуда взявшийся ровный холодный ветерок.
Джелья Дезирата стояла неподалеку от края обрыва. В ее руках покачивалась на цепочке тусклая медная лампа, а сама девушка настороженно разглядывала большой, по пояс человеку высотой, гранитный валун то ли темно-красного, то ли буроватого цвета. Предмет ее изысканий глубоко врос в землю, по виду и размеру напоминая устремленный вверх нос затонувшей лодки. Заметив взбирающихся на вершину холма полуночных визитеров, Джелья, с явным облегчением переведя дух, устремилась им навстречу.
– Что-то в подобном духе нам и требуется! – обрадованно провозгласил мэтр Делле, подвергнув местность краткому, но придирчивому осмотру. – Таится в здешних краях нечто эдакое… колдовское. Госпожа Дезирата! Наше пребывание здесь не задевает ничьих воззрений или убеждений?
– Нет, – после краткого раздумья покачала головой Джелья. – Эту возвышенность называют Холмом Одиночества, но почему – мне неизвестно. Запретов на ее посещение вроде бы не существует.
Луна, яркая как новенькая серебряная монета, вскарабкалась на небосклон, отразившись в россыпи маленьких озер и набросив на Рабиры покрывало, расшитое переплетениями черных и голубоватых узоров. Десяток человек хлопотали на уединенной безлесной вершине,
Вокруг старого камня, поросшего темно-зелёным мхом, возник не слишком-то ровный белый круг, перечеркнутый линиями, складывающимися в изображение пентакля. Вообразивший себя знатоком по части колдовства мэтр Ариен использовал для создания магического кольца вычитанный в старинном гримуаре способ с использованием обычнейшей пшеничной муки – как уверял автор книги, хлопотный, но надежный. Делле уже успел вымазать в муке подол собственного одеяния и просыпать горсть на сапоги крайне неохотно помогавшего ему дие Коррента.
На остриях лучей звездообразной фигуры, центром которой стал древний валун, требовалось разместить символы четырех стихий. Определяя местонахождение сторон света, Эвье и Ариен разошлись во мнениях и яростно заспорили. Пока Меллис и Ротан уговаривали их придти к общему решению, оставшийся без присмотра кролик выбрался из мешка и резво запрыгал прочь от людей с их безумными выходками.
Бегство зверька не прошло незамеченным. Мэтр Делле, мигом забыв о вычислении лунных склонений, ринулся следом и с приглушенным воплем исчез среди елового подроста.
– Уличный балаган, – вполголоса пробормотал Конни, когда общими усилиями раздраженного месьора колдуна извлекли из цепких ветвей. В суматохе кролику удалось скрыться, и теперь единомышленники взаимно обвиняли друг друга в бестолковости и неумелости. – Хватит галдеть! – повысил он голос, заставив общество испуганно притихнуть. – Или мы делаем то, зачем пришли, или возвращаемся обратно.
– Но жертва… – нерешительно заикнулся потрепанный Ариен.
– Обойдемся, – припечатал наследник Аквилонии. – От бедной твари все равно никакого проку.
Месьор Делле мудро решил не возражать и осведомился:
– Как поступим с госпожой Монброн? Во избежание недоразумений, стоило бы… э-э… скажем, привязать ее к дереву.
«К четырем колышкам», – мысленно присоветовал Эвье, но произнести свою идею вслух не решился. Под горячую руку Конни вполне мог заменить удравшего кролика кем-нибудь из не в меру язвительных друзей.
– Никого и никуда привязывать не будут, – внушительно проговорил Коннахар. – Ясно? Пора начинать, время уходит. Встаем но кругу, как в прошлый раз.
Молодой человек шагнул вперед, взяв так и не произнесшую ни слова Айлэ Монброн за плечи и крепко прижав к себе. Рабирийка повернула голову, через плечо бросив на Конни благодарный взгляд холодно мерцающих и отчего-то печальных зеленых глаз.
Братство Охотничьей залы разместилось по окружности засеянного мукой кольца. Джелья Дезирата, на лице которой отражался вежливый интерес пополам с недоумением, предпочла остаться в стороне. Девушка стояла, зябко обхватив себя за локти, и наверняка корила себя за то, что привела на Холм Одиночества целую толпу нахальных чужеземцев. Донельзя увлекшийся происходящим Лиессин решил принять участие в обряде – чтобы потом хвастаться перед знакомыми или сложить новую балладу.