Путь гладиатора
Шрифт:
— А имеет ли она сейчас ценность?
— Для меня — да! И ты еще не мертв, Леон. Мы все еще можем надеяться.
«Надеяться, — равнодушно подумал он. — Надеяться на что? На чудо? — Он начал оглядывать лица собравшихся гостей, застывших, как статуи, стражников и висевшие на стенах яркие гобелены. — Ловушка, — внезапно осознал он. — Я в ловушке. Квара права. Нужно быть крайне осторожным».
Закончив выступление, танцоры поклонились и бросились собирать монеты, рассыпанные у их стоп. Музыка резко оборвалась, ее сменили фанфары. На сцене перед публикой появился Техон. — Мой господин! — Он
Он снова поклонился и покинул сцену. Его сменили мужчины, чьи обнаженные торсы сверкали маслом, а мышцы заиграли в чудовищных усилиях, когда они стали бороться, пытаясь опрокинуть соперника на ковер. Леон знал, что это лишь прелюдия к более занимательным событиям. Грошен обронил со своего места:
— Заключим пари, сестричка? Десять пакетов акций против одного на того, с белой кожей! — Он подождал. — Нет? Тогда как насчет вас, Акционер Херл? Не хотите заключить пари?
Леон кивнул, у него не было большого желания спорить. И снова он почувствовал предупреждающий толчок на своем бедре.
— Осторожней, Леон, — прошептала Квара. Она подалась вперед, глаза ее, избегая пытливого взора Грошена, лишь изображали интерес к схватке на сцене. — Не делай слишком крупных ставок. И, — поторопилась добавить она, — не говори мне, что это пари сейчас не имеет никакого значения. Властитель Игрушки что-то задумал. Я уверена в этом. Я слишком хорошо знаю его, чтобы сомневаться в этом.
В схватке победил борец, на которого поставил Грошен. Все остальные гости поспешили рассыпаться в поздравлениях.
А на арене уже двое бойцов сражались в перчатках с шипами. Следующая пара махала огромными булавами. Один человек с мечом сражался против другого, вооруженного посохом. Последний оказался явно сильнее мечника — у того не было и шанса, так что тут Леон выиграл пари у Властителя Игрушки.
— Еще вина! — приказал Грошен, когда бойцы покинули сцену. — Тост за вашу победу, Акционер Херл. — Он подозвал раба и указал на опустевший кубок своей сестры. — Ну же, Квара, не стоит отказываться выпить за нашего старого друга. Нашего очень старого друга, — многозначительно повторил он. — Он ведь знал еще нашу мать… возможно, даже слишком хорошо!
Леон посмотрел вниз. Рука его крепко сжимала кубок, в котором плескалось вино, — он едва сдерживался, чтобы не плеснуть его в лицо Властителю Игрушки. Говорить такое об Эстар!
— За тебя, Леон! — Квара поспешно выпила, чтобы не допустить ссоры между мужчинами. Она сердито посмотрела на брата. — Зачем было упоминать имя нашей матери? Неужели у тебя совсем нет гордости?
Грошен улыбнулся, протянул руку и положил себе на тарелку копченую рыбу, облитую острым соусом. Небольшой кусочек этого деликатеса прямо-таки таял у него во рту. Он медленно прожевал его, проглотил, получая огромное удовольствие. Что теперь? Еще слегка надавить на Квару, и она взорвется. Он слишком хорошо знал темперамент сестры.
Застучали барабаны, возвещая о начале очередных схваток. Грошен потянулся к еще одному деликатесу. Квара могла и подождать.
Все это
Стоявший перед ним рыбак попытался улыбнуться:
— Слепой жребий, Эрл. Кто-то ведь должен был выпасть тебе в соперники. Мне выпал ты.
Дюмарест ничего не ответил. Из-за двери доносились шум веселья и смех тех, кто наблюдал за стараниями людей лишить друг друга жизни.
— Ты быстр, — сказал рыбак. — Слишком быстр. Возможно, нам удастся что-нибудь придумать? — Он понизил голос: — Я не возражаю против одной-двух ран. Не особенно серьезных, но сильно кровоточащих. — Он сплюнул. — Этого-то они и хотят: крови, много крови.
— Мы можем отказаться драться, — предложил Дюмарест.
— Можем, — согласился рыбак. — Но что затем сделает с нами Техон? — Он прикоснулся к ошейнику. — Мы все же должны устроить представление. Я видел раньше подобное. Я знаю. — Он сжал пальцы в кулак; руки его беспокойно шевелились на голых коленях.
«Либо он сильно испуган, — решил Дюмарест, — либо просто играет».
Он молча сидел и ждал.
— Послушай, — внезапно оживился рыбак. — Давай поступим по-хитрому. Мы можем некоторое время дурачить их, с атаками и размахиванием клинков, — ты знаешь, как это делается. Все будет выглядеть правдоподобно. Потом я наношу удар снизу вверх. Ты блокируешь его и задеваешь мое ухо. Небольшой порез на мочке, однако достаточно кровоточащий. — Он с тревогой посмотрел на Дюмареста. — Понятно?
Дюмарест кивнул:
— Ну и что дальше?
— Будем продолжать в том же духе. Возможно, ты пропустишь один мой удар. Я поцарапаю тебе плечо или бок. Ничего серьезного, но смотреться будет великолепно. Потом ты снова угодишь в меня. Через некоторое время я падаю. Техону это не понравится, ну и что с того? Ведь мы оба останемся в живых!
Дюмарест сомневался в этом. При такой договоренности он оставлял себя на несколько мгновений беззащитным, и рыбак мог легко его прикончить, если бы решил сыграть не по-честному. А в том, что тот так и задумал, Дюмарест не сомневался. Он был бы идиотом, если бы думал по-другому.
Техон торопливо подбежал к ним. Тренер вспотел; лицо, покрытое многочисленными шрамами, выражало волнение.
— Эй, ты! — крикнул он рыбаку. — Следующий выход твой. Схватка на ножах — отработай ее как следует! — Он опустил руку на плечо Дюмареста, когда тот начал вставать. — Не ты! Для тебя припасено нечто особенное!
— Что именно?
Техон уселся там, где раньше сидел рыбак.
— Мне это не нравится, — признался он. — Я честный человек и люблю честные бои! Но что я могу сделать против Властителя Игрушки? Ты сбежал с арены, — пояснил он. — Ты сражался на его стороне — проигравшей. И поэтому он считает, что ты должен умереть, как и остальные.