Путь Грома
Шрифт:
– Нам туда. Это лифт, – приказал темноволосый.
– Нет, – прорычал волк. – Это клетка. Нет.
– У нас нет времени на споры. Поверь мне, это единственный выход отсюда. Она уже приближается к дому…
– Нет, – испуганно прорычал Волк, не дослушав своего советчика. – Нет, – он испуганно шарахнулся от клетки и врезался в соседнюю дверь.
За ней раздался шорох, и она немедленно отворилась. Казалось, что стоявшая там старушка ждала их появления.
– Левушка, милый, я знала, что ты обязательно вернешься к маме. Ну что же ты стоишь на пороге,
– Заходи, – темноволосый подтолкнул Волка. – У нас нет другого выхода, Алина внизу.
Волк сделал шаг в квартиру и упрямо пробормотал.
– Меня зовут не Левушка, а Волк.
– Ты такой же шутник, как и раньше, – старушка ласково взяла его за руку и потащила на кухню. – Наверное, проголодался с дороги, малыш, давай я тебя накормлю.
Она зазвенела крышкам кастрюль, поставила что-то пахнущее специями перед ним на стол и хлопнула себя по лбу.
– Боже мой, совсем я старухой стала, надо же Сене сказать, что ты вернулся. Как он обрадуется! – она засеменила из кухни. Остановилась на пороге и беззащитно улыбнулась. – Знаешь, Левушка, я всегда верила, что ты вернешься.
Когда она вышла, Волк озадаченно осмотрелся. Он слабо понимал происходящее и ждал помощи от темноволосого. Но тот как назло молчал. Волк встал из-за стола и подошел к небольшому, украшенному веселенькими занавесочками окну. Оно выходило на пустырь, за которым поблескивала темной водой река. Вот только за рекой опять начинались ненавистные ему человеческие дома, светившие в ночи тысячами окошек. Зверь недовольно заворчал.
– Кхе-кхе, – послышалось сзади.
Мужчина обернулся и увидел тощенького старика завернутого в явно великоватый для него домашний халат.
– Добрый вечер, – переминаясь с ноги на ногу, произнес старичок. Он явно тяготился ситуаций, но, не услышав от Волка ни слова, решил продолжить сам. – Вы, понимаете, после смерти Левушки, нашего сына, Машенька … в общем, она очень переживает до сих пор. И не может в это поверить.
Старик на мгновенье остановился. Он боялся посмотреть в глаза молодому парню, случайно появившемуся в их квартире. Кто знает, что на уме у этой современной молодежи. Но выхода не было.
Он дружелюбно улыбнулся, стараясь поймать взгляд незнакомца и поперхнулся от увиденного. Здоровый, наверное, двухметровый мужик в расстегнутой рубахе, открывавшей заросшую шерстью грудь, выглядел недружелюбно. Только Машенька, безгранично верящая в возвращение сына, могла запустить сюда это чудовище.
– Я все понимаю, – пробормотал старик. – Сейчас время такое. Я дал Машеньке успокоительное. Пожалуйста, только не трогайте ее. Если вам нужны деньги…
Молодой мужчина напрягся, на лице у него заиграли желваки, казалось, что внутри него происходит какая-то безумная борьба. Старик вжался в стенку, моля небеса только об одном, чтобы это чудовище не тронуло Машеньку. Единственное, что у него осталось в жизни. Безумный страх за жену придал ему силы, и он бросился к кухонному ножу непредусмотрительно оставленному Машей на мойке.
– Поверьте,
Он подошел к Сене и, взяв его за руку, мягко вынул из нее нож и по дружески обнял старика за плечи. И от этого простого прикосновения вся боль, копившаяся в душе старика, выплеснулась наружу.
Он уткнулся в плечо незнакомца и захлебываясь слезами, стал рассказывать, какой у них был замечательный сын Левушка. Как они с Машенькой радовались его рождению. Как Машенька, которой хронически ставили диагноз бесплодие, не иначе как по воле небес забеременела уже в пятьдесят и, несмотря на протесты врачей, родила очаровательного малыша. Они вкладывали в ребенка все и деньги, и знания, и душу. И когда у Левушки обнаружились музыкальные способности, ему наняли лучшего репетитора. Потом он поступил в музыкальную школу, а затем уехал учиться в столицу в консерваторию.
Старики скучали по сыну, но понимали – нельзя лишать мальчика будущего. Несчастье случилось неожиданно. Левушка приехал к родителям на каникулы. Переночевал и решил утором прогуляться по городу. Но вернулся будто чем-то расстроенный. А потом исчез. Родители даже не слышали, когда он ушел из дому.
Прошло какое-то время, прежде чем они подумали о плохом. Потом обратились в милицию. Потянулись бесконечные дни ожидания. И как-то вечером их соседка, милейшая женщина Алина, принесла печальную новость. Под мостом недалеко отсюда был найден спрятанный в камышах обезображенный труп Левушки.
Тогда-то с Машей и произошло несчастье. Она стала кричать, что ее сын жив, и она чувствует это. И даже на похоронах держалась отстраненно, не захотев попрощаться с мальчиком в последний раз. Спасибо Алине. Она взяла все заботы на себя. Конечно, Семен Львович дал ей денег…
– Вы бы слышали, как он играл на скрипке, как он играл, – закончил рассказ старик.
Он утер краем халата слезы и удивился, как он мог подумать о замечательном молодом человеке что-то плохое. Может, и Машенька почувствовала, что это добрый человек. Может, она скоро пойдет на поправку?
– Обязательно поправится, – отвечая на его мысли, сказал парень – Скажите, у вас не сохранилось фотографий Левушки?
– Обижаете, юноша, – старик повел его в зал, где на видном месте висел портрет худого молодого человека в очках. Он смущенно улыбался, как большой и доверчивый ребенок.
Колдун приложил руку к фотографии и недовольно поморщился, увидев, что даже пальцы его уже почти покрылись бурой шерстью. Ему нужно было торопиться. Но он не мог уйти отсюда просто так. Мужчина сосредоточился и довольно усмехнулся.