Путь Грома

Епатко Маргарита

– Так ведь недавно обедали, бабушка, – удивился Рыжик, увидев, что колдун сидит за столом, а Нора возится у миски в углу. – А вы что так рано из лесу вернулись?

– Мы уж часа два как дома, тебя ждем, – сказал Илья, не отрываясь от еды. – Зря вы ворчите Прасковья Ивановна. Каша у вас, что надо. Еще добавочки? – он протянул женщине пустую тарелку.

– Тебя полдня не было, дурачок. Будешь знать, как с лешими общаться, – проворчала знахарка, накладывая колдуну очередную порцию каши. – А на тебя не наготовишься. Уже третий раз добавки просишь.

– Так

ведь вкусно, – отбился тот. – Присаживайся, – обратился он к парню. – Прасковья Ивановна из-за тебя сердится. Беспокоилась она очень.

– Чего беспокоиться-то? – удивился Рыжик. – Так, постояли, поболтали.

Нора сердито тявкнула в углу и, стуча когтями о дощатый пол, подошла к брату. Потом взяла в зубы краешек его рубахи, и та вдруг треснула сверху донизу, распавшись на ворох истлевших лохмотьев.

– Ты чего делаешь, сестренка? – Рыжик чуть не со слезами на глазах глядел на любимую рубашку. Вернее на то, что от нее осталось.

– Это не Нора. Это твоя лешачиха постаралась, – сердито прокричала знахарка. – Сколько таких дурачков уводят они, и не сосчитать.

Она в сердцах бросила поварешку в горшок, обрызгав всех присутствующих горячей кашей.

– Ты это зря, Параскева, – колдун смахнул комочек, прилепившийся к кончику носа. – Захотела бы увести – уже бы увела. И никого бы не спрашивала. А Рыжик здесь.

– А это что такое? – женщина гневно указала на кучу лохмотьев, когда-то бывших рубашкой.

Ей вторило гневное ворчание Норы. Не в силах совладать с эмоциями и, не имея другой возможности выразить мысли, волчица подошла к остаткам рубашки и стала рвать их на части, превращая в мелкое крошево.

– Это значит, – громко сказал колдун, призывая к порядку женщин, – что Рыжик, видимо, не очень хотел отпускать лешачиху, и его случайно зацепило Рекой времени. Лешие-то, в отличие от нас, по времени как мы по лесу перемещаются. Знают где зайти, а где выйти. Наверное, говорила тебе она, что торопится. А ты отпускать не хотел. Ведь так? – колдун вопросительно уставился на Рыжика.

– Я только просил ее на чуток еще остаться, – промямлил парень.

– И твой чуток обернулся несколькими часами ожидания для нас, – заключил Илья. – Но, поскольку все закончилось хорошо, предлагаю всем успокоиться. – Дай еще каши, бабушка, если не всю расплескала.

Колдун вновь протянул Параскеве, в который раз опустевшую тарелку.

– Какая я тебе бабушка! – возмутилась Параскева.

– А раз не бабушка, а дочь моя, то хватит ворчать. Погулял парень. С кем не бывает, – колдун игриво посмотрел на Нору. Волчица смутившись, бросила истерзанные тряпки и вернулась в угол. – Сейчас поедим и спать. Завтра вставать рано. Надо будет в путь дорогу отправляться.

– Так ведь старший лисун сказал через три дня, – Рыжик вспомнил слова лешачки.

– Все верно, – кивнул колдун. – Сегодняшний день уже прошел. И до лешачей деревни два дня пути. Устал я что-то.

Он потянулся, отставил пустую миску.

– Спокойной всем ночи.

Алексей угрюмо

рулил по городским улицам. Он знал, что за адрес назвал Серый. Этот элитный поселок сравнительно недалеко от центра раздражал помпезностью многих горожан. Алексей удивлялся глупости нуворишей кучкой собравшихся в одном районе, чтобы выставить напоказ свою роскошь.

Элитные многоэтажки на одну семью располагались на больших участках. Как следствие – это был и один из самых глухих районов. Многокилометровые высокие заборы тянулись вдоль асфальтированных улочек, и дозваться охрану в начале поселка было практически невозможно. Это парень знал точно. Поскольку не раз с соседскими пацанами наведывался в якобы строго охраняемый поселок, чтобы поглазеть на чужие тачки и, чего греха таить, стащить чего-нибудь.

Правда, воровали они в основном по мелочи: продукты и спиртное. И потом ощущали себя баснословными богачами, угощая соседских девчонок в подвале дорогим коньяком и конфетами в шикарной упаковке. За несколько лет вполне успешных похождений они видели охрану всего пару раз. Дородные дядьки в фирменной одежде гордо прогуливались рядом с пропускной будкой, переговариваясь по рации. И показались они тогда Алешке очень солидными и серьезными. Вероятно потому, что сравнивать было особо не с чем. Отец с матерью всегда находились в одном из двух состояний: жестокого запоя или злобного похмелья.

Но однажды серьезный охранник Трофимыч поймал пятнадцатилетнего Алешку на краже бутылки пепси. И вместо того, чтобы сдать в милицию два часа поил чаем и рассказывал байки из жизни. Именно он ясно и доступно объяснил парнишке из неблагополучной семьи, чем закончатся его похождения. Бутылка пепси благополучно вернулась к хозяевам. А Алексей окончательно уверился, что охранник – это самая хорошая профессия. Тем более, что именно Трофимычу он был обязан своим появлением в секции по картингу. И как глупо все закончилось! Он мог быть, но так и не стал чемпионом.

Теперь он вез нового нелюдимого начальника службы охраны в этот же поселок. У Алексея было такое чувство, будто он собственноручно надевает петлю на шею.

– Здесь направо, – вернул его к действительности голос Серого. – Тормози.

Пикнула сигнализация, и тяжелые ворота поползли в сторону.

– Ни хрена себе! – не смог удержаться от восклицания Алексей. Буквально в нескольких метрах за воротами возвышалась вторая трехметровая кирпичная стена.

– Я тоже удивился, когда первый раз увидел, – неожиданно улыбнулся Сергей.

И Алексей невольно подумал, что, улыбаясь, этот человек не производит такое же зловещее впечатление, как раньше. Он теперь, вообще, выглядел по-другому. Как человек, стряхнувший с плеч невидимый груз.

– Пошли. Познакомлю с семьей. Дальше на машине не проехать, – и он двинулся к железной калитке.

К ним наперерез бросилась овчарка. Она молча ткнулась носом в руку Серому. Он ласково потрепал ее по загривку.

– А где твоя подруга? – спросил он собаку.

Из-за калитки послышалось тявканье.