Путь императора
Шрифт:
Эгерини еле успел остановить руку, увидев под клинком знакомый красный доспех.
– Хо! Тысяцкий! Я так и думал, что это ты!
Алый откинул забрало, и Фаргал узнал Гронира. Эгерини опустил меч. Руки его дрожали.
Алые протискивались между зубцов. Их было так много, что на стене сразу стало тесно. Те, кто оказался наверху, тут же набрасывали на зубцы веревки и соскальзывали вниз, на крыши прилегавших к стене домов. Теперь Фаргал понял, почему фетсы перестали стрелять.
– Город знаешь? – спросил Гронир.
–
– К дворцу провести сможешь?
– Пожалуй.– Фаргал смахнул с меча кровь и вложил клинок в ножны.
– Ну так веди!
– Командующий!
Вбежавший командир колесницы распростерся у ног Сундина. Боевой халат его был забрызган кровью, полосы копоти пятнали лицо.
– Командующий! Они – на стенах!
– Знаю,– буркнул Сундин.– Вас там восемь тысяч. Управитесь.
– Нет, могущественный! Командир восьмидесяти колесниц Дучен послал меня! – Фетс на четвереньках пополз к ногам старшего военачальника. Колени его оставляли на мозаичном полу темные влажные полосы.– Нет, их много! Это Алые, командующий!
Сундин повернул голову и мрачно посмотрел на своих магов:
– Откуда?
– Я не знаю, могущественный! – ответил сотник, но вопрос был обращен не к нему.
Чародеи Таймалин и Анфу, высокие сухолицые, похожие, как братья, переглянулись. Анфу кивнул, и Таймалин ответил:
– Маг Йорганкеша снял наше заклятие. Я один не мог ему помешать, Анфу же был занят воротами.
– Фанкис – сильный маг,– прогудел Анфу.– Я хорошо его знаю, но он всегда радует собратьев чем-нибудь неожиданным.
– А меня – нет! – прорычал Сундин.– Меня он не радует, ты понял, чародей? Почему фетс служит врагам бога-Императора?
– Не кричи,– спокойно проговорил Таймалин.– Устав Лосанской школы ставит честь мага выше человеческих интересов.
– Выше интересов бога-Императора? – В голосе Сундина прозвучала угроза.
– Бог-Император сам – маг. Он понимает.
Сказано было с должной долей почтения, но прозвучало так, словно чародей поставил себя и Владыку Фетиса на одну доску. Впрочем, отчасти так оно и было. Таймалин не раз сиживал с Повелителем фетсов за одной доской. Правда, ни разу не выигрывал. Владыка Фетиса был непревзойденным мастером «Пути Императора».
Сундин не знал об этом. Но сообразил, что ссориться с волшебниками – не в его интересах.
– Пошел вон! – бросил он вестнику, и тот на четвереньках, задом, выполз из зала.
– Остановите их! – потребовал Сундин.
– Сожалею, военачальник, но это не в наших силах,– спокойно сказал Таймалин.
Пол качнулся под ногами Сундина. Ему показалось – он слышит топот вражеских сапог и лязг оружия на дворцовых лестницах. Старший военачальник втянул носом воздух и уловил запах дыма.
«Город горит? – подумал он. И, с мстительной радостью: – Пусть сгорит дотла, проклятый!»
– Он еще далеко,– сказал Таймалин.
–
– Я уже послал весть,– произнес Таймалин.– Старший военачальник Шо с войском будет здесь через двадцать часов.
– И маг Чолин – тоже,– подхватил Анфу.– Втроем мы справимся с Фанкисом.
– Мы защитим тебя,– повторил Таймалин.
«А кто защитит меня от гнева бога-Императора?»
– Мы,– спокойно сказал Таймалин.
Сундин вздрогнул. Он не предполагал, что чародей умеет читать мысли.
Как ни странно, старший военачальник сразу почувствовал себя уверенней. Насколько поддерживает человека собственная неуязвимость!
– Хорошо,– кивнул он.– А мое войско?
– Прикажи им покинуть город и присоединиться к Шо.
– Пусть поспешат! – пробасил Анфу.– Я снимаю защиту с ворот.
Спустя четверть часа двенадцать тысяч фетсов двинулись к главным воротам. Им повезло: Фаргал повел Алых другой дорогой. Хотя кто знает, может быть, повезло Алым? На узких городских улицах стрелометы фетсов пострашней, чем копья и мечи карнагрийской гвардии.
Остатки войска Сундина без помех покинули город и ушли на юг. Хотя в лагере Йорганкеша оставалось достаточно людей, чтобы окружить и уничтожить врага. Но Император предавался горю. Он еще не знал, что Ладдиф взят.
Фаргал вывел Алых к воротам дворца. Они оказались открытыми. И никто не собирался их защищать. Вообще же, пройдя половину города, гвардейцы не встретили ни одного фетса. Это настораживало.
– Ширазр,– сказал эгерини,– прикажи своей тысяче оцепить дворец.
– Сделаем,– кивнул тысяцкий.
Он не оспаривал права Фаргала отдавать приказы. Если бы не эгерини, не было бы ни Ширазра, ни его тысячи. Правда, там, на стенах, Алые отчасти вернули долг.
Эгерини оглянулся.
Тысячи воинов в красных доспехах ровными рядами заполняли площадь. В каждом десятке – один с факелом. Сотни огней. Позади. А впереди – распахнутые ворота, за которыми – темнота.
– Гронир,– сказал эгерини,– возьми своих и тысячу Кардассара (сам Кардассар погиб при штурме). Будем брать дворец.
– Хоп! – Тысяцкий махнул рукой, подзывая одного из своих сотников.
– Факел! – потребовал Фаргал.
В неверном свете кусты дворцового парка казались сплотившимися шеренгами врагов. Вымощенная известняковыми плитами аллея белела пустотой.
– Мы готовы,– сказал Гронир.
– Пошли!
Фаргал, уже в который раз забыв о том, что военачальник не должен лезть на рожон, первым шагнул в привратную арку…
И услышал за спиной звук упавшего тела и приглушенное ругательство.
Фаргал оглянулся. Тысяцкий Алых поднимался с земли.
Эгерини вопросительно посмотрел на него. Вместо ответа Гронир сделал осторожный шаг вперед, еще один – и нечто невидимое с силой отшвырнуло Алого назад. На этот раз он удержался на ногах.