Путь искушения
Шрифт:
А когда в ладони ей упал алый бархатный мешочек, торопливо облизала губы и тут же потянула за шнурки.
Через секунду извлекла… трусики, только очень странные, состоящие из тонких мягких полосочек и какой-то продолговатый предмет. Он рыжую заинтересовал меньше всего, поэтому был небрежно брошен на колени.
А Мими уже растянула на пальцах чёрное кружево и ахнула: как раз на том месте, что, если надеть это кружевное безумие, окажется на самом чувствительно местечке её тела, была крохотная бабочка. Небольшая, с короткими фиолетовыми крылышками, сделанная из какого-то мягкого
– Это носят?
– очаровательно краснея, поинтересовалась она у демона. А потом недоумённо покосилась на крохотный цилиндр на коленях.
– А это что?
– Носят, - ответил инкуб, и, склонившись к ней, нежно поцеловал в волосы.
– А это тебе не нужно. Это моё.
– Как это?
– Вот так.
С этими словами демон слегка сжал цилиндр в пальцах и бабочка на пальчике Мишель затрепетала. Задрожала, затрясла крылышками.
– А-ах!
– вырвалось у Мими и она покраснела ещё больше.
– Ты хотел, чтобы я надела это сегодня в оперу?
От непосредственности Мими чувство распирания в штанах было нестерпимым. А грудь странно щемило от нахлынувших чувств.
Вздохнув, инкуб шутливо щёлкнул её по носу.
– В другой раз, лакомая. Сегодня кто-то явно перебрал с удовольствием. Оставим хоть какие-то сюрпризы на ночь.
Мими смешно наморщила нос.
– И вовсе не перебрала!
– заявила она, а потом, тряхнув головой, из-за чего из причёски выбился локон, добавила: - Можно подумать, на ночь мало сюрпризов! Мы в твоей игровой и сотой части, наверное, не попробовали.
С этими словами она приподнялась и принялась торопливо стаскивать трусики.
Инкуб смотрел на неё во все глаза.
А когда его внутренняя демоническая сущность с рёвом бросилась на ментальные оковы, тяжело осела обратно, обездвиженная.
– Положи к себе, - деловито сунула ему кружевной треугольничек рыжая.
– У меня в сумочке места не хватит. А мало ли, захочу переодеться. Во время антракта.
Усмехнувшись, демон спрятал трусики во внутренний карман. Он подметил, что время от времени его девочка любит проявлять инициативу в их играх и от этого влипал в неё ещё больше. Она не считала игры инкубов грязными или неподобающими, не стыдилась брать сама, получать удовольствие.
Так же деловито натянула его подарок и расправила складки платья.
– Мими, ты уверена?
Рыжая хитро улыбнулась.
– Это мой первый поход в вашу оперу. И я хочу запомнить его на всю жизнь!
– и тут же очаровательно нахмурила брови: - Эта штука, которая управляет бабочкой, у тебя? Смотри, не потеряй!
Коротко рыкнув, инкуб сжал цилиндр и рыжая ахнула. А потом, расхохотавшись, хлопнула его по руке.
– Не сейчас! мы же идём в оперу! Надеюсь, у высших демонов есть музыкальный слух и ты сможешь усилить моё удовольствие от музыки. Если очень, конечно, постараешься.
И показала язык, зараза.
глава 21
Счастливые дни сменяли один другой, сменяясь не менее счастливыми ночами.
Счастье обрушилось на жизнь Мишель, накрыло девятым
Днём, в Галдур Магинен, важным были только занятия, пробуждающийся точно ото сна, дар, который, несомненно, и не думал останавливаться на изначальном пределе.
Ночи… Ночи принадлежали им одним, и оба понимали, что начатая по нелепой случайности игра обернулась чем-то большим.
Они не говорили об этом, каждый боялся разрушить хрупкое очарование того мира, который принадлежал сейчас только им.
Мишель старалась не думать, что срок контракта когда-нибудь закончится и придётся расстаться с Эрамом, так быстро, словно играючи, похитившим её сердце, взявшим в плен волю, чувства, гордость... тело. Придётся покинуть обжитую и оформленную по её вкусу квартиру в центре Вилскувера, иллюзию того, что то, что между ними... не просто так. Серьёзно.
Эрам надеялся, что его не побеспокоят в ближайшее время с этой чёртовой свадьбой, на которую, он, дурак, дал своё согласие.
Ему не нужна была Нинет, не нужно было клятое место её папаши в сенате, ему ничто не было нужно, кроме рыжей, так внезапно перевернувшей жизнь высшего демона с ног на голову.
Иногда он вспоминал о том, как жил раньше, о весёлых домах, изощрённых и старательных шлюхах, но воспоминания эти были какими-то расплывчатыми, нечёткими, как пиратские версии виртуальной реальности. Не верилось, что всё это происходило с ним, что он жил так, как другие демоны и думал, что жизнь не изменится до конца его дней.
Он думал также о брате. Нет, не каждую минуту и не каждый час, но время от времени, конечно, он думал о Харлее.
Они виделись с тех пор, как брат осмелился коснуться его конкубины. В академии, у отца в офисе, но оба отделывались при встрече общими фразами и темами для разговоров, не касаясь самой болезненной.
Порой инкубу казалось, что он предал брата, семью и вообще собственную демоническую природу, а спустя минуту уже был непоколебимо уверен в собственной правоте.
А ещё ему казалось, что рыжая понимает его… демон её пойми, может, ей рассказывают о нём, о его мыслях и чувствах эти чёртовы вещи, с которыми она умеет разговаривать… А может… не только он залип в неё, как дурак. Может, она тоже каким-то образом чувствует его? Неужели можно что-то чувствовать к тому, кто воспользовался её слабостью и беззащитностью, кто обманом и шантажом вынудил стать его собственностью?
Насколько нелепыми и тягостными для него были чувства человечек (вспомнить ту же чернокожую Ндиди, которая в последние дни изрядно бесила своим обожанием), настолько сейчас инкубу хотелось знать, что его доверчивое рыжее счастье испытывает к нему хотя бы десятую часть того, что питал к ней он.
Впрочем, возможно и она чувствовала его.
Мими никогда не нарушала его тишины в моменты, когда ему необходимо было побыть одному, но каким-то странным образом знала, когда можно, когда пора «извлекать его из пещеры». Она садилась рядом, клала рыжую головку на его плечо, брала за руку… Или с бесстыжей улыбкой избавлялась от трусиков и прочих предметах гардероба…