Путь, исполненный отваги

Беразинский Дмитрий Вячеславович

– Как выпью, так не могу кончить! – посетовал Андрей Константинович, спускаясь по крутой деревянной лестнице.

– Дык не пей! – включился в игру Хранитель.

– Тогда не могу начать.

Ростислав послушно хихикнул. Ему стало все до фени. Обратно на тот свет, насколько он понял, его никто отсылать не собирается, а крутые перемены полезны уже тем, что приятно щекотят столетние нервы. Он внезапно спросил Хранителя, безошибочно определив в нем руководителя:

– Так как мне теперь называться? Ростиславом или Афанасием, Переплутом

или Каманиным, человеком или нечистью?

Хранитель беспечно пожал плечами:

– Да что вы все об одном? То как меня звать их колышет, то как самим зваться. Человеки вы все! Выбирай. А то, хочешь называйся на испанский лад: Ростислав Афанасий Переплут-Каманин! Как звучит, а?

– Навроде «Медузы-Горгонер»! – фыркнул Волков. – Не имя красит человека.

Ростислав бережно подобрал гитару, лежащую поперек стола, и повесил ее на крючок. Затем собрал рюмки и отнес на кухню.

– Есть хотите? – спросил он у нежданных гостей.

– Завтракать будем у меня в замке, – сказал Хранитель. – Вот тебе стандартный контракт, изволь прочесть и подписать.

Он протянул Каманину стандартный лист бумаги, испещренный рунами «гарамонда» – изысканного шрифта, употреблявшегося для всяких торжественных случаев: вызова на дуэль, приглашения на похороны, повестки в военкомат. Ростислав взял листок и принялся вслух читать:

– Я, реинкарнированный в реальность 456/34-а, бывший в прошлой жизни профессором Переплутом Афанасием Поликарповичем, не имею претензий к Главному Распределителю Центрального Орт-Направления, в дальнейшем именуемому «Мастермайнд», за последствия, приведшие к утере Шестого барьера в моем мозгу, в результате чего сохранилась память о предыдущем воплощении.

Со своей стороны, вношу предложение о моем участии в проекте «Метаморфоза – G» в качестве Советника по прогрессу при командире Лазурного Корпуса Волкове Андрее Константиновиче.

В случае успеха проекта, при получении премиальных лет, обязуюсь провести пятнадцать из них на стажировочной практике у Хранителя сектора l (Земля, Унтерзонне, Гея).

Данное соглашение вступает в силу с момента подписания контракта.

Ростислав взял с тарелки кружок колбасы и задумчиво прожевал его. Хранитель тихо сидел напротив, а полковник в ментовском прикиде занялся камином.

– Шерудило возьми! – вдруг сказал Хранитель.

Андрей недоуменно уставился на него. Тот жестом указал на кочергу.

– Вот. Им можно прекрасно шерудить.

– К черту шерудило! – психанул Переплут-Каманин. – Мне кто-нибудь объяснит, что за проект «Метаморфоза» и кто такой Хранитель сектора лямбда! Я не хочу подписывать всякую ерунду! Лет восемь назад по телику показывали, как одна дамочка передавала свою премию в Фонд мира...

– Помню! – отозвался Волков. – Лицо у нее было... Как будто она представляла, что можно купить на эту премию.

– И тем не менее я

тоже не желаю принимать кота в мешке.

Хранитель смерил его взглядом.

– Справедливо. Проект «Метаморфоза – G» – план построения замкнутой системы социалистического типа на планете земного профиля. Планета называется Гея.

– Не жалко планеты? – удивился Ростислав. – Мне за семь лет перестройки...

– А вот этого не надо! – перебил Хранитель вкрадчивым голосом. – Не путайте, извиняюсь, хер с пальцем. Андрей Константинович подтвердит мои полномочия.

Волков важно надул щеки.

– Да перестаньте! Я не удивлен, что ко мне заявились вы, я ждал этого. Но чтобы с места в карьер занять место какого-то там советника... Это же ни в какие ворота не лезет!

– Зато прекрасно пролезает в подворотню, – вставил словцо переодетый мент. – Я, к слову, тоже еще своего Небесного Корпуса не видел, а, Семен?

– Достали! – вздохнул Хранитель. – Ладно, поехали ко мне. Там вы подпишете контракт, как миленькие. Фаусту, между прочим, десятой доли не предлагали. О зохн вей! Как изменились люди за полтора столетия!

– Согласен.

Ростислав достал из комода листок и ручку и уселся за стол.

– Черкану только записку своим гостям. Мы когда вернемся?

Волков посмотрел на него, а затем честно ответил:

– Генацвале, ты никуда не захочешь возвращаться. Поверь мне, здесь ничего не изменится в ближайшее десятилетие. По крайней мере в лучшую сторону. Я его прожил пятнадцать лет назад.

– Двенадцать, – машинально поправил Хранитель.

– Какая разница!

Каманин черканул на листе несколько простеньких фраз, а затем поднялся из-за стола.

– Куда идти?

– Откуда пришли, – ответил Хранитель, – наверх.

Он выключил свет, и все трое поднялись по лестнице в мансарду. Ростислав подошел к мезонину и глянул в окно. Над Землей занимался рассвет. На востоке небо белело широкой полосой, а в остальных местах еще сверкали самые яркие звезды.

– Телескоп с собой можно взять? – вдруг спросил он. Ему внезапно расхотелось всяких приключений, а возжелалось кресла-качалки у камина и шерстяного пледа.

– Слушай, я тебе там электронный подарю, как в Гринвичской обсерватории, – внезапно проявил нормальную человеческую злость Хранитель. – Только не надо, а? Скажешь, не мечтал ночами долгими о чем-то особенном? Так вот оно! Лови и поехали!

Он снял с шеи цепь с хризолитом и взмахнул ею. Посередине комнаты пространство начало выгибаться и менять цвет. Спустя минуту перед ними стоял – копия – точно такой же Портал, как и в Оберланде.

– Поехали! – воскликнул он.

От удивления у Ростислава выпучились глаза, как у глубоководной рыбы, поднятой на поверхность. Не давая ему опомниться, Хранитель схватил его за руку и потащил за собой. Следом в лазоревую синеву нырнул человек в форме полковника милиции.