Путь истребителя
Шрифт:
– Человек двадцать-двадцать пять отправит точно… - начал было задумчиво отвечать Никифоров, но тут в его глазах мелькнул огонек понимания: - Ты чего это
удумал?
– Сам посуди, какой это шанс выбраться отсюда и принести нашим подобный подарок. А?
– Сева, - устало произнёс Никифоров: - Ты не суди нас по себе. Это ты сможешь пробраться на борт и пошалить, мы пока не бойцы, сам должен понимать. Да и бред
это нападать втроем на боевой корабль.
– И я о чем? Кому в здравом уме придет подобное в голову?
службу знают как надо. Думаю это все. Сам пойми, с вашими духовыми трубками, считай, с бесшумным оружием у нас есть все шансы.
– Бред, – после некоторых раздумий ответил он.
– Бред нападать днем, - согласно кивнул я: - Но если ночью. Как ты думаешь, поймают они соседей за эти полдня?
– Сомневаюсь, если только те вовремя их заметят и успеют уйти.
– Если десантная партия останется на острове, что более чем вероятно, японцы тоже воспользуются возможностью отдохнуть на берегу. Значит именно ночью у нас
все шансы. Снимаем вахту и тихо избавляемся от остальных, пока они спят. В данном случае трубки это вундерляфия. Я еще острогу смажу ядом и ножи, легкий
порез и все.
– Все равно бред, – буркнул он: - Не забывай, что они нам не враги, как мы будем отвечать мировой общественности за захват нейтрального корабля?
– Скажем, что они первые напали, все равно в сорок пятом с ними схлестнёмся. Ладно, ты обдумывай, а я к Грише надо присмотреться к японцам, что они делают.
Когда я вернулся к склону скалы, то Гришу там не застал, он сам о себе дал знать, окрикнув с верхушки скалы. Быстро добравшись до него, я сел рядом и взял
бинокль.
– Что Никифоров сказал? – спросил он.
– Ты о чем?
– Как будто я не догадался. У тебя крупными буквами на лице было написано, что ты хочешь захватить этого японца.
– Это наш шанс убраться отсюда. Нет, мне нравиться на острове. Приключения, какие-никакие, да и природа красива, но и домой хочется по быстрее. На корабле
можно достигнуть обжитых мест. Да и рация там есть, разведчик все-таки.
– Так что он ответил?
– Сказал что бред.
– Он за тебя отвечает, так что не рассчитывай на его согласие.
– Да знаю, я скорее рассчитываю на авантюрный склад его характера, больше на него давил.
– Все равно не согласиться.
– Не согласить, так не согласиться… Все, японцы ушли за соседний остров и их не видно. Ты следи на всякий случай, а я пойду, рыбы наловлю на ужин.
– Хорошо.
Естественно Никифоров, и поддакивающий ему Гриша не согласились на эту авантюру. Да и я тоже понимал, что шансов мало. Мой план был, разработан скорее со
скуки, чем имел реальные перспективы. Да и не сам корабль был мне нужен, а только рация, там стояла мощная. До своих можно докричаться.
Ночью меня разбудил жуткий хохот. Вскочив, я настороженно
издевательское, а как будто его перышком пощекотали в пятку.
Утром, позавтракав сушеной рыбой, и запив ее чаем, который мы делаем из листьев некоторых растений, смешивая по вкусу, я покосился на Никифорова, и осторожно
спросил:
– Никак сон смешной приснился?
– С чего ты решил? – удивился он.
– Смеялся во сне.
– А, - он улыбнулся своим мыслям и рассказал про свой сон: - Значит, спим мы, а тут мне вдруг в туалет захотелось, причем ходил без костыля, я тогда еще не
понял что это сон, смотрю, а тебя нет. Пустая лежанка. Разбудил Гришу. Стали тебя искать по всему острову, думали удрал японцев в одиночку захватывать, тут
слышу мотор, где-то работает. И вдруг мне по темечку холодная капля. Раз-два. Посмотрел наверх, а там, в лунном свете виднеется «Летучий Голландец». Дно
ракушками обросло, и с них вода капает. Шум слышно как от дождя, по листьям капли было по деревьям, на нас падало. Тут я как заору с испуга: Чур меня! Чур!
Только я проорал, как из-за борта свешиваться Севка и смотрит на нас с укоризной. Мол, что же вы кричите в Раю, тут все спят. Я на него смотрю и только хотел
спросить: Как тебе там в Раю? Как этот гад орет мне: Товарищ майор, вот, смотрите, махнул не глядя. Японцам остров нас корабль. Тут с борта свешивается
веревка и по ней спускаются грустные-грустные японцы в одних трусах, ты их до и исподнего раздел. Меня такой смех разобрал.
– Сон в руку, - задумчиво пробормотал я. Ничего смешного во сне я не видел, скорее он заставил меня задуматься.
Тщательно обсудив сон и проанализировав, так и не прейдя к какому-нибудь определённому выводу, мы с Гришей снова направились к лодке.
– Как хорошо то с посудой, а то ведь я отвык уже.
– Чем тебе бамбуковые не угодили? Никифоров их хорошо вырезал.
– Разница все-таки есть. Жаль японцы близко, костра хватило только на чайник, а то бы я ушицы сварил.
– Ой, не говори про уху, а то сейчас слюной захлебнусь.
Мы вышли на мыс и достали из-под листьев лодку. Бинокль мы хотели оставить Сане, но он просто спросил:
– Как я вас предупрежу, если я на другой стороне острова? Берите с собой. Вон пусть Гриша изредка осматривается, если что, будет шанс уйти раньше.
Так и сделали, теперь бинокль висел на самодельной верёвке на шее у напарника.
Спустив лодку на воду, и наложив на дно камней, мы аккуратно сложили стопку листьев на носу, все-таки маскировка, и отплыли от берега.
Достигнув нужного места заякорились, и стали готовится к подъему других ценностей.
– Как я нырну, маскируй лодку, чтобы со стороны она не привлекала внимания, а то этот желтый цвет виден издалека.