Путь к бессмертию 2
Шрифт:
«Как интересно… Неужели…»
Краем глаза Мирослав заметил такое же свечение у себя под ногами и тут же развернулся, нанося удар. Кулак его впечатался в лицо Стоума и вынудил пошатнуться. Но тот всё ещё попытался нанести удар чёрным теневым клинком. Мирослав ушёл в сторону, перехватил запястье врага и рванул вверх под таким углом, что раздался пронзительный хруст. Бандит заорал, но юноша словно бы перестал его слышать.
Перед глазами Мирослава вспыхнуло воспоминание. Как угольно-чёрное лезвие резко возникает из его груди. Взгляды Духовлада и Цветаны полны не удивления или гнева, но некого злорадного облегчения. Как
Когда взор несколько посветлел, юноша обнаружил, что продолжает ожесточённо молотить стальными кулаками Стоума, который перестал сопротивляться и едва-едва дышал. Мирослав встал, развеивая умение. Тем временем раненный им ранее Ёрш сел. Юноша быстрым шагом направился к нему.
«Гляди какой стойкий. Уж не думал, что он настолько быстро встанет.»
Мирослав присмотрелся к всё ещё защищающему бандита панцирю и заметил, что тот частично восстановился, а кровотечение прекратилось.
«Ясно. Похоже, что эта броня защищает не столько своей крепостью, сколько способностью исцелять владельца. Хорошее умение. Даже жаль, что оно досталась такому отребью.»
Завидев приближающегося Мирослава, Ёрш повалился лицом вниз, вытянув руки вперёд.
— Пощады. Милостивый господин! Прошу прощения! Мы два пьяных идиота, которые позволили себе лишнее! Молю, пощадите! Мы никогда более вас не потревожим!
— Ещё раз увижу кого-то из вас — прикончу на месте, — сказал Мирослав как можно более холодным тоном.
После он развернулся и пошёл прочь, переключившись на размышления о произошедшем.
«Вот оно как… Выходит, я не мог вспомнить момента гибели не из-за стороннего вмешательства. Просто он сам по себе оказался настолько ужасным, что сознание отказалось воспроизводить его вновь… Чем же таким они меня пронзили, что было настолько больно? Да ещё эти взгляды… Чем я заслужил это? Почему они так поступили? Как же я хочу посмотреть им в глаза и спросить лично!»
Вернувшись в комнату постоялого двора, где его ждала Юда, Мирослав устало повалился на стул.
— Похоже, что вечер не задался? — поинтересовалась девушка.
— В целом пир прошёл неплохо, — ответил юноша, — Но под конец вечера князь решил надавить на меня и взять к себе в услужение.
— Ооо, так вот что это было! — понимающе кивнула Юда, — Я почувствовала твоё смятение и решила помочь.
— Это было очень кстати. Изяславу служит восьмихвостый, который специализируется на сокрушении себе подобных. Похоже, что я попал под действие одного из его умений.
— Охотник на богатырей? Как занятно!
— Интересный ты подобрала термин. Но звучит неплохо, — улыбнулся Мирослав, — А потом ещё бандиты напали. Благо — пьяное отребье, с которым разобраться труда не составило.
— Ты их убил? — полюбопытствовала девушка, — Поэтому я ощутила такую вспышку гнева, что уже готова была бежать к тебе?
— Нет. Просто кое-что неприятное вспомнил. Всякое пьяное отребье мне не соперники.
— Нисколько не сомневаюсь! Мой хозяин самый лучший!
Мирослав закатил глаза, чувствуя, что слишком устал, чтобы спорить с дурачащейся Юдой.
— В любом случае — твоя помощь оценена по достоинству. Ты молодец и песня очень красивая. Хотя и печальная. Споёшь её ещё раз?
Юда
— Как-нибудь в другой раз. Нужно подходящее настроение.
— Ладно, — не стал настаивать юноша, — По крайней мере, мои догадки подтвердились.
— О чём ты?
— О том, как ты стала такой.
— С чего ты взял, что песня про меня? — наигранно удивилась Юда.
— Мотив, конечно, народный и довольно знакомый. Но сама история очень уж детальная и перекликается с тем, что ты рассказывала.
— Уфф, — девушка потупилась и кивнула, — Она действительно о том, что со мной случилось. Так мы, вилы, переживаем яркие моменты своей жизни. Что радость, что горе, всё обращается в песню. Но всё это в прошлом. Той, с кем это случилось, уже давно нет. Так что давай не будем мусолить эту тему.
— Как хочешь, — спокойно сказал Мирослав.
— И вообще. Теперь ты знаешь, как я потеряла свои крылья. Твоя очередь рассказать что-то о себе. Связав меня своей силой воли, ты представился императором человечества. И в тот короткий миг я ощутила от тебя такую ауру властности, что даже не подумала усомниться. Кто ты? — спросила Юда со взглядом, лучащимся любопытством.
Юноша задумчиво хмыкнул и сложил пальцы на груди, принявшись мерно постукивать ими друг о друга.
«Даже если представить, что Юда меня ненавидит и только ждёт момента, чтобы предать — моя власть над ней абсолютна. Стоит пожелать её смерти, и так будет. До сих пор мурашки по коже от того, насколько опасно это умение. Но плюс в том, что можно не бояться удара в спину. К тому же Пересвет стёрт из истории и никто её рассказу не поверит. Так почему бы и не рассказать?»
— Ты мне поведала песней, а я расскажу тебе сказкой.
Глава 2
Истории прошлого
Мирослав выбрал подходящие для начала истории слова и приступил к рассказу:
— Жил да был когда-то давным-давно богатырь Пересвет. Путешествовал он по землям тогдашней Империи много лет. Изучал мир вокруг, совершал подвиги да друзей заводил. Спустя многие годы стало их семеро могучих богатырей-побратимов. Полчища чудовищ они одолели, много бед предотвратили. Да только поняли, что главный злодей державою их правит. Свергли они правителя и поделили власть между собою, чтобы не взваливать на одни плечи слишком много ответственности. Да только, видимо, что кровопролитием начинается, то им и завершается. Ведь теперь уже Пересвета свергли. Да не кто-то чужой, а собственные побратимы. И не просто свергли, а стёрли из истории, из памяти людской. Тут бы ему и конец. Но вмешался Триглав Трёхликий, бог-хранитель путей. В обмен на исполнение нескольких услуг вернул Триглав Пересвета к жизни в новом теле спустя тысячелетие. Пересвет вырос, поступил в академию хвостатых богатырей и продолжил свои приключения.
Всю историю Юда завороженно прилипла взглядом к Мирославу, а в конце её глаза распахнулись в удивлении.
— Ух ты, Триглав? Тот самый?
— Какой самый?
Юда огляделась так, словно за ними могут следить.
— О таком не принято говорить. Но времена, когда боги могли покарать, уже прошли, так что ладно.
Девушка пересела поближе к Мирославу и шёпотом сказала.
— От более старой нежити до нас дошли истории о том, что Трёхликий Триглав — обожествившийся Змей. Первый и единственный среди навья, кому такое удалось.