Путь к мести
Шрифт:
– Но это неправильно!- воскликнула Шерри гневно,- мало того, что нас принудили стать шлюхами, так еще и боль заставляют терпеть! Лучше и вправду умереть, чем терпеть подобное! Нужно поговорить с Дорианной, сказать, что мы тоже люди, и у каждой из нас есть свои чувства и желания! Ни одна нормальная девушка не согласится терпеть боль вместо того, чтобы получать удовольствие!
Элиза пришла в ужас, протестующе замотав головой:
– Даже не думай говорить с ней об этом! Все станет только хуже, она может заставить меня стать одной из тех, кто увлекается плетками и цепью, и тебя тоже накажет! Я уже поняла, что с ней бороться
Шерри пришлось кивнуть, но гнев стал лишь сильнее при воспоминании о тех пытках.
– Все равно, я не могу об этом думать спокойно,- сказала она решительно,- и так все не оставлю, обязательно придумаю что-нибудь.
– Только зря время потеряешь,- произнесла Рейчел спокойно,- и наживешь себе большие неприятности.
– Но ведь и тебе наверняка приходилось терпеть нечто подобное!- с жаром воскликнула Шерри,- неужели тебя это не волнует?
– Волнует,- отозвалась Рейчел ровным тоном,- я не могу не думать об этом, но и в раздумьях, не забываю, что ничего не могу поделать. Только смириться, и делать то, что от меня хотят.
Это спокойствие, странное на взгляд Шерри, немного пригасило пыл ее гнева, и она не стала продолжать спор. А Рейчел поднялась с кровати, и вышла из комнаты, не сказав, куда идет – впрочем, как обычно.
– Я не могу понять, как она может так спокойно об этом говорить,- произнесла Шерри,- если ей и самой приходится терпеть боль. Она всегда ведет себя так спокойно, но ведь принимать мучения с таким безразличием почти невозможно!
– Мне кажется, ей тоже когда-то пришлось терпеть боль, сродни той, какую причиняла тебе Дорианна и ее подручные,- прошептала Элиза, словно боялась, что ее кто-то услышит,- когда мы были с ней близки, я заметила два клейма на ее ягодицах, и одно – на лобке. Когда меня продал в бордель отчим, и я поселилась здесь, Рейчел уже жила в этой комнате, и ничем не показывала, что не хочет быть шлюхой, когда повзрослеет. Но я подозреваю, что когда она только попала сюда, тоже не подчинялась Дорианне, как и ты. И за это ее кожу жгли раскаленным железом, оставив на ней те отметины, чем-то напоминающие кресты. Это, должно быть, сломило ее решимость сопротивляться и дальше, и Рейчел согласилась подчиняться Дорианне.
Шерри передернуло от ужаса при мысли о том, что Рейчел испытала подобное.
– Должно быть, та боль была велика, и по сравнению с ней, боль, которую причиняют Рейчел клиенты, незначительна. Поэтому Рейчел говорит о ней так спокойно.
– Бедняга,- посочувствовала девочке Шерри,- она, похоже, решила убить в себе все эмоции, и никому не доверять. Поэтому, глядя на нее, я никогда не могла сказать, о чем она думает, и что испытывает.
– Похоже, все девочки и девушки здесь несчастны,- произнесла с тяжелым вздохом Элиза,- несчастны во имя удовольствия клиентов.
Шерри поневоле согласилась с ней, думая о том, что этот бордель – проклятие для всех девочек, попадающих сюда. И для нее тоже….
В следующие несколько дней Шерри каждую минуту, каждый час ждала, что в комнату зайдет одна из подручных Дорианны, и скажет, что ей пора к клиенту. Но все девушки, заходящие сюда, звали либо Элизу, либо Рейчел, а Шерри продолжала ждать своей очереди. Ее напряжение росло, а когда прошла неделя, а ее так никто и не выбрал,
– Радуйся, что можешь отдохнуть от клиентов,- посоветовала ей Элиза,- тебе еще повезло, не то, что нам с Рейчел.
– Меня это напрягает, а не радует,- отозвалась Шерри,- так и чудится в этом какой-то подвох.
Элиза усмехнулась:
– И какой же? Что Дорианна готовит тебе особенно противного старикашку, который обязательно потребует от тебя сделать то, что ты не желаешь делать?
Шерри скривилась, чувствуя отвращение при мысли о том, что это предположение - и в самом деле замысел Дорианны.
– Ну, ты меня успокоила,- мрачно буркнула она.
Элиза пожала плечами.
– А что? Сама спросила.
– Нет, я просто хотела понять, почему меня больше никто не выбрал….
– Да это же очевидно,- презрительно фыркнула Элиза,- у тебя еще грудь толком не выросла, да и вообще тело, как у 11-летней девочки. По-моему, ты не способна возбудить мужчину одним лишь своим обнаженным телом.
Эти слова покоробили Шерри – впервые Элиза говорила с ней так, как делала это Дорианна.
– Один, глядя на меня голую, захотел меня,- произнесла она прохладным тоном,- так что на это я точно способна.
– Один – еще не все,- хмыкнула Элиза,- да, нашелся такой чудак, который заводится от вида едва созревшей девочки, но другие мужчины хотят быть в постели с девушками, у которых грудь хотя бы не надо в лупу разглядывать, чтобы увидеть. Да и все остальное, как надо.
– Да ты сама еще ребенок!- выкрикнула Шерри, прежде чем поняла, что говорит – настолько ее разозлили слова Элизы,- а притворяешься взрослой девушкой! И что? Тебе нравятся последствия этого? Нравится, как тебя трахают разные мужики? Как издеваются над тобой, зная, что ты даже не пикнешь в ответ?!
Она замолчала, не зная, что еще сказать. Но и этого было более чем достаточно – Элиза уже не смотрела с пренебрежением, в ее глазах застыло потрясение, и они вдруг наполнились слезами. Шерри запоздало поняла, что говорила с подругой очень грубо, и тут же пожалела об этом.
– Я говорила все это, потому, что завидую тебе,- прошептала Элиза, опустив голову – но Шерри видела, как капельки слез упали на ее колени,- и хочу тоже быть маленькой девочкой, которую ни один мужчина не выберет. А ты не понимаешь своей удачи, и жалуешься на нее….
Она порывисто вскочила на ноги, и выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Шерри даже не успела что-то сказать ей, и почувствовала угрызения совести. Элиза права – ей повезло. Ей не приходится терпеть все то, что вынуждена терпеть подруга, а она не поняла того, что Элиза завидует ей. Нужно догнать ее, и признать, что была неправа.
Шерри вышла из комнаты, думая о том, куда могла побежать Элиза. Вряд ли на третий этаж – там только комнаты для занятий любовью с клиентами. На втором этаже ее нигде не было видно, и Шерри направилась вниз по лестнице. Очутившись на первом этаже, она услышала всхлипы, и, зайдя в закуток под лестницей, увидела Элизу, сидящую там – она обняла колени руками, и глухо рыдала. Шерри присела рядом с ней, и осторожно погладила Элизу по спине.