Путь к Свету
Шрифт:
Я встречался с Машей, но и он даром времени не терял, устраивая свою личную жизнь.
Однажды я застал его с молодой женщиной. Увидев меня, она отскочила в сторону.
– Мог бы и постучаться, – с досадой обронил отец и представил свою пассию. – Это Анна Николаевна. Она будет приходить к нам в гости…
– Здрасте, – сказал я, состроив гримасу, и вышел из его кабинета.
«Предатель! – негодовал я про себя. – Недолго же ты о матери помнил!»
Анна Николаевна за ужином без умолку говорила о своей работе. Её болтовня меня раздражала,
– Я не завидую вашим пациентам, если в больнице лишь чепуху молоть горазды!
– Андрей! – гневно прикрикнул на меня отец.
– Что? – с вызовом бросил я.
– Володя, это пройдёт. Возраст… – неуверенно заступилась за меня Анна Николаевна.
– Возраст? – подхватил я. – Да, может, вы и правы, у меня возраст… переходный, но я не забываю тех, кого любил…
Я бросил с шумом нож и вилку и встал из-за стола.
Вскоре Анна Николаевна переехала в наш дом. Я в упор не замечал её, но однажды столкнулся с ней в коридоре.
– Андрей, – сказала она, – мы с твоим отцом любим друг друга и будем вместе. На твоём месте я бы радовалась за него…
– На моём месте? – в негодовании проговорил я. – Вы знаете, что значит потерять самого родного человека?
Она укоризненно покачала головой:
– Не думай, что ты один во всём свете пережил горькую утрату. Моя мама, слава Богу, жива, но я росла без отца, что бросил её, когда она была беременна мной. Андрей, нельзя жить одним прошлым…
«Он привёл в наш дом женщину… А я чем хуже него?» – подумал я и решил Машу познакомить с отцом. Помню, мы сидели в гостиной перед включённым телевизором. Отец вошёл, и она вскочила с дивана.
– Это девушка моя, я люблю её и намерен на ней жениться, – сказал я, пряча улыбку в уголках губ.
– Что? – переспросил отец от удивления.
– Не сейчас, конечно… со временем, – добавил я, сдерживая приступ смеха.
Маша чувствовала себя неловко. Это было жестоко с моей стороны использовать её в своём противостоянии с отцом. Он недоумённо качнул головой и исчез в своём кабинете.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала Маша, и слёзы блеснули в глазах её.
– Останься, прошу тебя, и прости, – я, наконец, понял, что поступил нехорошо, обнял её и прошептал. – А сказал я правду! Я люблю тебя и хочу жениться на тебе, но нам, конечно, придётся подождать…
Маша вызвалась помочь Анне Николаевне на кухне, и вскоре они подружились. За столом отец украдкой поглядывал на юную гостью; она смущённо опускала глаза. После ужина я пошёл провожать Машу, а, когда вернулся, Анна Николаевна молвила с улыбкой на губах:
– Девочка хорошая. А с отцом помирись. Он тебе зла не желает!
– Обойдусь и без ваших советов, – буркнул я и юркнул в свою комнату, где громко включил музыку.
Я строил планы на жизнь, в которых неизменно была она – моя милая Машенька. Девятый год учёбы подходил к концу, нам предстояли экзамены. Мы решили через два года вместе поступать в юридическую академию, а потом пожениться… Но пьяный водитель иномарки в один миг вдребезги разбил все наши
9 мая 2002 года.
В тот день отец был на праздничных мероприятиях, посвящённых Дню победы, Анна Николаевна накануне уехала к родным в Орск. Мы с Машей остались вдвоём, разговаривали и смотрели телевизор. Я не подозревал, что вскоре моя жизнь даст трещину. За ужином появился отец, окинул её мрачным взглядом и обратился ко мне:
– Нам надо поговорить…
Я вошёл в его кабинет, оставив чуть приоткрытой дверь.
– Я сегодня видел директора гимназии… На тебя опять учителя жалуются! Андрей, когда это кончится? Ты давал мне слово! – он отчитывал меня, и гневом пылали глаза его.
– Отец, это было только один раз… – пытался оправдаться я. – Мы не пошли на труды. Кому вообще нужен этот предмет?
– Да какая разница, что вы пропустили? – вспылил отец. – Из-за этой девчонки ты совсем потерял голову! В твоей жизни таких немало ещё будет. Благо, природа ни внешностью, ни умом не обделила тебя. Плохо она на тебя влияет… Плохо! Не пара она тебе…
– Она тут ни при чём. Это была моя инициатива! И не смей так говорить о ней! – вскричал я и выбежал из его кабинета. В этот миг хлопнула входная дверь.
– Маша?
Я понял, что она слышала наш разговор.
– Что ты встал? Беги, догоняй её! – усмехнулся отец. Этих слов я долго не мог простить ему, как и того, что случилось после…
Я вышел во двор. Калитка была распахнута настежь, но вдогонку за ней я не бросился, а наперекор отцу пошёл неспешным шагом.
На перекрёстке, за которым начинался жилой массив, горел зелёный сигнал светофора, но люди не торопились переходить дорогу и о чём-то оживлённо переговаривались. Высокий юноша в очках не выпускал из руки телефон:
– А жаль. Девчонка-то была красивая!
Седовласая женщина в преклонных летах сокрушённо причитала:
– Мы старики живём, а молодые помирают… И всегда так было!
– Что случилось? – спросил я у юноши в очках.
– Машиной девушку сбило, – прямо на моих глазах! – отвечал тот и ткнул куда-то пальцем. Я увидел, что у края дороги под белым покрывалом, сплошь покрытым красными пятнами, лежит мёртвое тело… Поодаль стоял автомобиль ДПС, и в сторонке курили сотрудники милиции. «Бедная девушка», – подумал я и продолжил свой путь. Внезапно в глаза мне бросился луч света, – я зажмурился и пригляделся: золотом горел браслетик в виде змейки, что был на руке, не прикрытой белой материей. «Как у Маши, – подумал я, сделал еще два шага и остановился поражённый догадкой. – Этот браслет ей подарила мать…»
– Боже мой! – вскричал я и, всё ещё лелея надежду на ошибку, бросился к телу погибшей девушки. Сдёрнув покрывало, я увидел золотистые кудри и незабываемые глаза моей возлюбленной, которые теперь безжизненно устремились в небо…
Ко мне тотчас подошёл сотрудник милиции:
– Вы знали её? Вы родственник?
Я не отвечал на его вопросы и глядел вдаль ничего невидящим взором. В этот миг жизнь потеряла для меня всяческий смысл. И отчаянная мысль пронзила мой разум чудовищной болью…