Путь к святой Матроне
Шрифт:
Блогер представил:
– Моя помощница Бэлла, меня зовут Тим.
Иван Валентинович окинул сомнительным взглядом рваные джинсы Тима, потертую куртку, всклокоченную бороду, бегающие глаза и ухмыльнулся.
Анне не нравилось кафе, не внушал доверия журналист Тим и раздражала фотограф Бэлла. Ей хотелось уйти.
– У нас всё готово. – Тим включил диктофон. – Анна Завадская, молодая, красивая, талантливая, да еще и будущая мама. Скажите, как вам пришла в голову идея о том, что беременная женщина и ее плод могут вместе проходить взаимное обучение?
– Материнство – это счастливая и важная
Блогеру хотелось получить скандальный материал, и он с напором обратился к Павлу:
– Раньше вашу жену упрекали в плагиате, но тогда издателем был ее отец. А теперь вы. Не боитесь, что снова последуют скандалы?
– Я сделал тщательный анализ и убедился, что это написала Анна, никакого плагиата. – Павел уверенно включился в беседу.
– Ты меня проверял?! – возмутилась Анна.
– Ань, ты хотела получить книгу, я это устраиваю…
– Зря я тебя простила!
Блогеру нравилась перебранка Анны и Павла. Он добился, чего хотел, спровоцировал скандал.
– Прекрасное интервью, еще один вопрос. Анна, похоже, прямо на глазах вы лишаетесь своего издателя…
Анна схватила диктофон, нажала кнопку и стерла запись.
– «Прекрасное интервью» говорите? А вот так нравится?
– Это же бомба, о таком пиаре можно только мечтать!.. Да вы же завтра проснетесь знаменитой. Все домохозяйки страны купят и прочтут вашу книгу, – в отчаянии закричал Тим, крутя в руках бесполезный диктофон.
– Такой ценой мне славы не нужно.
Пап… – Анна посмотрела на отца.
До сих пор молчавший Иван Валентинович встал и серьезно сказал:
– Разговор окончен, никаких интервью, идем. – Иван Валентинович вышел из-за стола, за ним поднялись Люция и Анна. – А ты? – обратился Иван Валентинович к Павлу.
– Я остаюсь, – угрюмо ответил Павел.
Иван Валентинович, Анна и Люция пошли к выходу, а Павел, немного заискивая, спросил Тима:
– Может, я отвечу на все вопросы?
– Ты же не писатель, – грубо проворчал Тим.
Тим взял рюкзак, и они вместе с красноволосой девушкой-фотографом покинули кафе. Павел остался в одиночестве, его план провалился.
Выйдя на улицу, Иван Валентинович обнял дочь и сказал:
– Плюнь ты на них, я напечатаю твою книгу.
– Спасибо, папа, дело уже не в этом, – ответила Анна и пошла к машине.
Всю дорогу Анна молчала, отцу оставалось только бросать тревожные взгляды в зеркало заднего вида на грустное лицо дочери.
* * *
Анна, закрывшись в своей комнате, взяла в руки икону святой Матроны и стала горячо молиться. Потом пожаловалась святой своими словами:
– Ничего у меня не получается. Не смогу быть хорошей матерью, я бездарна во всем. Что ждет меня впереди– одиночество?
Анна вскрикнула, схватилась за бок, и стала тяжело оседать. Протянув вперед руку, она хотела сделать несколько шагов к дивану, стоящему у окна. Не было сил даже крикнуть. Дыхание становилось прерывистым, в голове стучала только одна мысль: «Матронушка, помоги!»
Анна
– Матушка, я пожалела о предстоящем рождении ребенка. Понимаю, в сердцах подумала… Но ведь каждый помысел может привести или к хорошему, или к плохому поступку в жизни. Действия – это продолжение наших мыслей. Не представляла, что будет так тяжело. Я стала капризной, нервной, некрасивой.
В глубине сознания отозвались собственные мысли:
«Грех рассуждать подобным образом. Бог посылает дитя на радость и укрепляет семью. А я снова прогнала мужа. Разве так поступают с человеком, который будет отцом моего сына?»
И как бы сама себе возразила: «А зачем ребенку отец-обманщик?» Снова пришла подсказка от святой:
«Пора становиться взрослой, выйти из-под опеки отца и жить с мужем. Он предназначен тебе судьбой. Найди его… На тебе нет нательного креста. Он сердце должен согревать и беречь от темных сил. А тебя ведь бабушка крестила, когда ты маленькой еще была…»
Перед Анной открылось ее прошлое.
Она отчетливо увидела бабушку Аню, стоявшую в сером платке, длинной юбке и теплой шерстяной кофте в церкви. Слабо тлели фитили в медных лампадах, священник вдохновенно читал молитву возле наполненной водой купели. Рядом Иван Валентинович держал в руках младенца. Отец Георгий освятил воду, помазал елеем грудь, уши, ножки и ручки младенца, затем три раза окунул в купель. Ребенок сначала заплакал, но лишь тело дотронулось воды, успокоился и затих. Священник передал младенца обратно отцу, и тот, бережно приняв его на руки, завернул дитя в крестильное покрывало, белый цвет которого означает чистую невинную душу. После Крещения отец Георгий совершил таинство Миропомазания: помазал новорожденную освященным миром, очерчивая образ креста на лбу, ноздрях, ушах, устах, крохотных ручках и ножках. Затем отец Георгий совершил троекратный обход купели со свечами и вытер миро, оставшееся на теле, прочитал молитву и крестообразно остриг несколько волосков с головы ребенка, скатал их с воском и поместил в купель.
С волнением в голосе Анна прошептала:
– Бабушка Аня, спасибо тебе. Я поняла, мне нужно венчаться со своим мужем…
* * *
Иван Валентинович вошел в комнату Анны и увидел ее лежащей на полу без сознания.
– Аня, ты меня слышишь? Очнись.
Дочь с трудом приоткрыла глаза, стала оглядывать комнату, она не понимала, где находится:
– Что со мной? Голова болит.
– Я зашел, а ты на полу. Тебе стало плохо? Скорую вызвать?
– Врачи мне не помогут.
– Переживаешь из-за Павла, – догадался отец.
– Он не вернется.
– Если любит, придет.
– Что ты знаешь о любви?
Иван Валентинович замолчал и после недолгого раздумья продолжил:
– Твоя мать умерла при родах, и я остался один, было тяжело. В детстве я давал тебе всё что ты хотела, но потом испугался:
а вдруг чрезмерная забота испортит тебя?
– И поэтому начал меня ненавидеть?
– Это не так, просто я стал строже.
– Извини, что не оправдала твоих надежд.
– Как раз наоборот. Я прочитал твою книгу, она великолепна. А сейчас ты готовишься стать матерью… Так что у меня прекрасная дочь! У тебя всё получилось.