Путь к звёздам
Шрифт:
– Отлично, - Сэм кивнул и повернулся к танкетке: - Стволами на выход, - приказал он машине.
– Сань, займи место во ну того камня... Дэн, Игорь - встаньте по бокам...
– и добавил в щель по-сторкадски, стараясь отчётливей и правильней произносить непривычные, наспех заученные слова. Сашка понял, что он приказывает выбрасывать оружие и выходить с поднятыми руками.
Внутри, в темноте, появились и размножились шаги - у парня возникло ощущение длинного, широкого коридора, по которому идут люди.
– ЭсНоль ЭсНоль это ЭсОдин, - сказал Сэм.
– Всё, мы их берём. Пеленгуй. Нужна платформа.
Наружу, словно зло брошенный камень, вылетел гражданский
– Ньйее стчрелят, - послышалось совсем близко. Стали видны недалеко от входа серые фигуры. Сашка и раньше видел сторков - военных, гражданских, мёртвых, живых - и не особенно напрягался. Сэм - капрал Оттери - с запинкой повторил приказ выходить.
Первым появился подросток - мальчишка 14-15 земных лет, страшно худой, с въевшейся в кожу грязью, пылью и копотью, на бледнокожих сторках это было особенно хорошо заметно. В гражданском, в рабочих высоких ботинках, тут и там заклеенных кусками расплавленной изоляции. Руки у мальчишки были подняты, но ярко-зелёные большие глаза сверкали горячечной, неутолимой ненавистью. Дэн толкнул его к стене стволом дробовика. Мальчишка пошёл, но через плечо огрызнулся.
– Там стой!
– повысил голос Сэм, подкрепляя приказ движением рейлгана. Мальчишка теперь смолчал, но руки его сжались в кулаки.
Следом вышли мужчина и женщина - такие же исхудавшие, на вид - лет по тридцать-тридцать пять... впрочем, сторки перестают заметно меняться после 25-30 лет и такими остаются почти до самого конца. У мужчины была поднята только одна рука - правой он поддерживал женщину, державшую на руках спящую девочку примерно трёх лет. Все трое были одеты в гражданское - платье женщины когда-то было даже, пожалуй, роскошным... И наконец, опираясь на резную палку, вышла уже пожилая, но ещё очень красивая высокая женщина с надменным даже для сторкадки лицом.
– Игорь, - окликнул Сэм пулемётчика, - спроси их, остался ли там ещё кто-нибудь?
Выслушав вопрос, мужчина покачал головой. Его глаза не были злыми, как у мальчишки - они были просто презрительными.
– Рядовой Робертс, - кивнул Сэм Дэну, - подорвите вход. Рядовой Окользин, - повернулся он к Сашке, - конвоируйте пленных вооон туда.
По сторкадски Сашка знал два десятка слов, среди них была и команда "пошёл!". Это слово он и употребил - танкетка заскользила рядом, направив на пленных блок. Мальчишка, прежде чем пойти, что-то сказал Игорю - на лице у того появилось изумление, и он перевёл:
– Пацан говорит, что в подвале он сжёг наше знамя. Что можем пойти поплакать над пеплом.
– А!
– капрал Оттери окинул усмехающегося мальчишку внимательным взглядом.
– Так это тот самый... из долины. Надо же, куда дошёл... Ладно.
Туго рвануло. Сторки разом обернулись, девочка на руках у женщины проснулась, посмотрела на Сашку и что-то спросила высоким, звонким голоском. Мальчишка фыркнул, старшая женщина что-то сказала - строго и резко. Малышка умолкла, во все глаза глядя на землянина.
Слева из-за развалин появился "аутокс" [32] . На нём сидел Пит ванБут - без шлема - но, увидев сторков, тут же его нахлобучил и опустил маску. Соедом скользила ещё одна танкетка-стрелок - с огнемётом в гранёной башенке.
– Ещё одна порция, - сказал Сашка. Пит соскочил с платформы, придерживая на бедре пулемёт.
– Скажи мне, что мы тут делаем? Это
– Я сам себя всё время об этом спрашиваю.
– проворчал Пит.
– Мне прямо снится, что пришёл приказ перебросить нас к океану - в бой. Раненых, больных - нет?
32
В период Первой Галактической войны - простая в производстве и управлении открытая грузовая платформа-вездеход, на которой можно перевозить грузы и людей, монтировать различные системы оружия и т.д.
– Похоже, они все истощены, - высказал свои соображения Сашка. Пит окинул сторков взглядом и хмыкнул:
– Это видно... Ну и лучше, не разбегутся, - и добавил по-сторкадски: - Тъузз дэлла `оу йумм роммта [33]
Сторки промолчали.
"Ним от вэйг, к'рюлла! Хэммаэйттер вильк фордан!" - прочёл капитан Борисов и перевёл: - "Держитесь, ребята! Родина победит!"
33
Вас отправят в лагерь (сторк.)
Надпись была сделана не скорописью, а крупными печатными буквами, тщательно, разборчиво и неспешно - кроме того, по такой надписи невозможно было найти автора. Белые буквы на зелёной архаичной доске были отлично видны.
Он это много раз видел в самом разном исполнении - мелом, краской, углём и кровью, на камнях, дереве, земле и броне... И сейчас повернулся лицом к классу - непроницаемым лицом потомственного офицера к непроницаемым лицам подростков-сторков. Они сидели совершенно спокойно за партами-компьютерами, индивидуальными и удобными: прямые спины, развёрнутые плечи, головы высоко подняты, левая рука - поперёк парты, правая - вдоль, ноги - накрест. Аккуратно разложено у правого локтя всё необходимое.
Большинство из них тут уже почти год - с того момента, когда Земля пошла в решительное наступление.
Они ждут. И продолжают верить в победу.
А где-то - где-то так же ждут его, капитана Борисова, соотечественники. Многие ждут уже почти четверть века. И тоже верят.
Нет, они ждут не так же. Они не гуляют в парках и едва ли учатся в школах, созданных специально для них. Для них - купола на астероидах; это в лучшем случае. Есть ещё рабские плантации, есть страшные фабрики, есть много такое, о чём на Земле давно забыли и даже не хотят верить, что такое бывает. Когда ему предложили после тяжёлого ранения эту службу - инспектором нового лагеря для интернированных детей сторков на Архипелаге - он возмутился и разозлился. Ему казалось, что трудно будет вынести сам вид врагов, пусть и безоружных, и малолетних. Да будь всё проклято, разве не малолетка пустил ту ракету, после которой капитана собирали по косточкам?! Нет, он и мысли не допускал, что будет как-то вымещать на оторванных от родины, от семей детях свою боль - физическую и боль за погибших друзей и близких. Но диким казалось находиться рядом с ними, видеть хорошо знакомые - бесстрастные, бледные, зеленоглазые лица! Ненавистные лица... Даже не смягчённые, а просто уменьшенные копии тех, кого он убивал с четырнадцати лет и кто много раз пытался убить его - и едва не убил недавно.