Путь Ками

Кащеев Денис Георгиевич

И прежде чем я успел решить, не содержится ли в его словах оскорбление, камера внезапно отъехала, как бывает в кинофильме, повернулась и выхватила татами, на котором застыли, сидя на коленях в ожидании Учителя, не менее пяти дюжин человек. В основном азиаты, но имелось там и несколько вполне европейских лиц, среди которых мой заметавшийся взгляд тут же выхватил два – Егора Черных и Пашки Иванова.

Не сдержавшись, я ахнул. Нет, с Егором все было понятно, а вот Пашка…

Сам я после драматической развязки Московского квеста бывшего приятеля не видел, но знал от

Маши, что Иванов несколько раз пытался до нее дозвониться (трубку Антонова, конечно же, не брала). Я все ждал, что Пашка не выдержит и появится во Дворце – тогда-то между нами и состоится некий разговор. Не то чтобы я был готов простить ему предательство (уж точно не раньше, чем на это пойдет Маша, а та покамест оставалась в сем вопросе непреклонна), но выслушать бы согласился. Однако сложилось иначе.

Как рассказывала мне Вика, однажды Иванов в зал все же приперся. На его беду, ни Сэнсэя, ни меня в додзё в тот момент не оказалось, зато там как раз была моя бескомпромиссная сестрица… В итоге короткой, но, очевидно, жаркой беседы Виктория-сан расколола о голову незадачливого визитера дубовый боккен[3]. Пашка, по ее словам, поспешно ретировался… и вот где в итоге оказался – с Черных в Осаке у какого-то ками Скалистого Мыса!

– Заманчивое предложение – закончить игру заложником, – хмыкнул между тем, продолжая разговор, Владимир Александрович.

– Почетным гостем! – со слащавой улыбкой поправил его японец, фигура которого вновь заняла большую часть экрана смартфона.

– И тем не менее, вынужден отказаться, – ненатурально-извиняющимся тоном проговорил Сэнсэй. – Уж лучше, как говорится, вы к нам!

– Приглашаешь? – чуть склонил голову набок его собеседник. – Смотри, дождешься: я же и в самом деле приду!

– Прийти – дело не хитрое, – недобро прищурился Владимир Александрович. – Уйти потом сумеешь ли?

– На все воля Неба, – отозвался японец – и вдруг резко, не прощаясь, отключился.

В течение нескольких секунд Сэнсэй продолжал задумчиво смотреть на померкший экран, затем положил телефон на стол и обернулся ко мне.

– Э… Кто это вообще такой? – воспринял я его взгляд как разрешение задавать вопросы.

– Некто Ивасаки Озэму, глава одного из крупнейших кланов, ратующих за Перезагрузку.

– И еще – ками?

– Да, и довольно могущественный.

– Там, у него в додзё – Пашка Иванов, – помедлив, выговорил я.

– Я видел, – кивнул Владимир Александрович.

– И еще Егор, – добавил я. – Черных. Впрочем, это, наверное, не столь важно…

– Напротив, – покачал головой Сэнсэй. – Весьма важно.

– А чего он от вас хотел? – снова спросил я. – В смысле, этот Ивасаки? Не в гости же, в самом деле, звал?

– Это был формальный вызов. К сожалению, мне пришлось его принять.

– И теперь он явится сюда для поединка? – невольно поежился я. Не то чтобы я сомневался в способности Сэнсэя разделаться с тремя такими Ивасаки, но тем не менее, агрящийся ками из Осаки – на кой он нам здесь сдался?!

– Не теперь, – ответил между тем Владимир Александрович. – Он пока не готов. Но, похоже,

продвинулся куда серьезнее, чем мне мнилось… Время у нас еще есть, хотя и не так много. Придется, – усмехнулся Сэнсэй в усы, – ненадолго уподобиться Виктории-сан – до обретения оной Мудрости – и поднапрячься. Но, если не возражаешь – начнем завтра с утра, а сейчас мне необходимо подумать…

– Еще всего один вопрос, Сэнсэй! – попросил я, справедливо восприняв его последние слова как приказ выметаться из тренерской.

– Разве что один.

– Ивасаки упоминал о каком-то сокровище, – торопливо выговорил я. – Которое, якобы, ничуть его не интересует… И, типа, хранится у вас. О чем шла речь?

– А вот этого, Артур, знать тебе пока не нужно, – слегка смягчил улыбкой непреклонность тона Владимир Александрович. – Помнишь: «Ищите – и потеряете!» Тот самый случай!

– Как скажете, Сэнсэй, – не без труда удержался я от того, чтобы по-детски обиженно поджать губы.

Ох уж эти мне парадоксы!

[1] Уважительное обращение к заслуженному мастеру боевых искусств, используется также как почетный титул или инструкторская степень

[2] Крупнейшее синтоистское святилище Токио

[3] Деревянный макет японского меча

8. Черный лебедь

То, что Владимир Александрович отложил дела на утро, было мне весьма на руку: этим вечером мы договорились встретиться с Машей.

Так-то мы виделись с Антоновой почти каждый день – пересекались в зале – но все как-то на бегу, мимоходом, на уровне «привет – пока». Чтобы, как бывалоча, посидеть, поговорить – без спешки и суеты – такого у нас не получалось уже недели две, ни в виртуальности, ни вне игры. И нельзя сказать, что мы не пытались – несколько раз намечали время рандеву, но постоянно что-то мешало – то меня загружал работой Сэнсэй, то на Машу сваливалось что-то срочное и неотложное – и все отменялось.

Но вот сегодня, наконец, Небо оказалось к нам благосклонно: простившись с Владимиром Александровичем, еще из додзё я набрал Антоновой, и та подтвердила, что договоренность в силе. Разве что попросила полчаса – на «собраться и доехать». Меня это более чем устраивало – до выбранного нами места встречи – ресторанчика японской кухни – от Дворца было минут двадцать ходу.

Заняв заказанный заранее столик – у панорамного окна – я уселся на застеленную плоской подушечкой деревянную скамью и, лениво попивая цветочный чай – его здесь наливали бесплатно, в качестве комплимента от заведения – принялся ждать.

Маша подъехала даже раньше, чем обещала – я еще и первой чашечки не успел осушить. В окно я видел, как у тротуара остановилось такси – обычное, а не социальное, которым Антонова пользовалась еще недавно. Задняя дверца машины распахнулась, и из салона появилась… Ну, да, это была Маша, но, Небо свидетель, узнал я ее не сразу – даже машинально скользнул глазами к зеленой надписи над головой. Нет, все верно: Антонова Мария, Уровень 11 (в игре девушка времени зря не теряла), Спящая. Она – и словно не она.