Путь Любопытства. Дилогия
Шрифт:
– Спасибочки, добрый льстец! – фыркнул Щетина.
– …и прорвался в эксперты вдобавок. То есть уже вполне взрослый, кое в чём ещё и меня покрепче да понадёжнее. Потому решай, Мийол: хочешь ты узнать, кто я и почему принял вас… с Васаре на воспитание? Я расскажу всё честно, без утайки, в любой момент. Решай.
– Рассказывай.
– Рассказец выйдет странный, сразу говорю. Но правдивый. Потому что начало вам известно, а я не великий обманщик и не шпион, чтобы годами водить за нос ближних и дальних. Да, жил-был в Жабьем Доле мужчина. В меру работящий, одинокий… обычный. Никуда особо не совался, ничем этаким
Пауза. Все слушают – даже Бронированная Волчица Паники как будто замерла под своим куском брезента. Только призванные Беркуты Урагана каждый свою работу делают, потому что Мийол командует ими примерно так же, как дышит – без специальных усилий.
– А потом случилась с Ригаром какая-то дикая фигня. Начал он во снах проживать другую жизнь. Чужую. От лица вроде бы и человека, а вроде бы и… скажем так: не такого человека, какие живут здесь, вокруг Междуземного моря, в кольце Рубежных Городов, на неохватных просторах Поверхности нашей всеобщей матери-Планетерры.
– Не такого – это какого?
– Если о внешности говорить, то обычного. И по здешним меркам, и по меркам мира-из-сна – в общем-то, Ригар на него даже похож. Глаза не чисто серые, а в прозелень, волосы не просто каштановые, а с рыжиной, нос картошкой … ну, более пухлый такой… ничего особенного.
– А если не о внешности? – уцепился Мийол.
Лишь усмешку получил в ответ.
– Думаешь, я-другой был магом?
– Да.
– И зря. Хотя если вспомнить, что жизнь Ригара начала симметрично сниться мне-другому аккурат после тридцатилетия, это наводит на презабавные мыслишки…
– Стоп! Как того тебя звали?
Ригар усмехнулся уже откровенно пакостно и выдал длинную последовательность звуков, которую Мийол хоть и запомнил, но сходу повторить не взялся бы. Невзирая на закалку кузуром и многочленными терминами жизненной алхимии.
Очень уж много щипящих дифтонгов ближе к концу. Плюс интонировка какая-то странная, воистину иномировая…
– Не парься, это полное паспортное имя. В быту того меня звали покороче: Сёва. Ну, или Володя, можно и так сокращать. Но лучше Сёва, чтобы со всякими Владимирами не путать. А за сокращение Вол я ещё в школе старался морды бить.
– Так кем был этот… Сёва? Или всё-таки ты?
– Тут дело такое. Чтобы закрыть тему. Сёва – это не я. И тот Ригар, изначальный – это тоже не я. Но я-нынешний привык, что меня зовут Ригар, а по сути из-за тех снов получился некто новый. Третий. Общая память, смесь привычек. Навыки тоже слиплись. С этим новым Ригаром ты почти всю жизнь и общаешься, а старого Ригара не знал вовсе… что хорошо. Он… скажу честно: я бы ему дитя на воспитание не доверил.
– Опять виляешь, – заметил Щетина. – Кем был Сёва? М?
– Обычным человеком. Да серьёзно, вполне обычным. Полноватым таким, среднего роста, средних… ну ладно, может, немного повыше, чем средних… способностей. Жил своей обычной жизнью, похожей на жизнь Ригара-ремесленника. Ни жены, ни детей, до тридцатника только работа через сеть, по удалёнке , да такие же развлечения.
Вздох.
– Я даже не могу толком объяснить, насколько велика разница двух миров. Скорее даже двух вселенных. Это вообще рассказ на… очень надолго. Я только одну вещь озвучу, а насчёт всех последствий сами сообразите… короче. В мире Сёвы никакой Природной Силы нет.
– Совсем?
– Возможно, что не совсем. Но тогда её должен быть такой мизер, что его даже самыми чувствительными приборами не уловить.
– Это же… – Мийол задохнулся.
– Правильно соображаешь, – Ригар покивал. – Никаких тебе зверодемонов. Никаких чудо-трав и магического зверья. И Воинов с магами тоже никаких. В целом выходит так: то, что здесь – чудо и небывальщина, то там – обыденность. И наоборот. Скажем, к вопросу о том, чего тут мало, а там навалом: из-за того, что содержание железа в коре там больше раз, наверно, в двадцать, в мире Сёвы вся цивилизация была построена на использовании машин из металла. Не только из железа, конечно, но железо, каменный уголь и энергия пара легли в основу… всего.
– Без магии?
– Без магии. На чистой натурфилософии, без спиритуальной составляющей. Очешуительно всё это выглядит, кстати, когда можешь смотреть на мир… миры… извне. Как будто всю жизнь ходил с перевязанным правым глазом, ну, или левым – а потом бац! И видишь сразу обоими. Уже не плоскую картинку, а… объём. Глубину и перспективу.
Кратчайшая пауза, взгляд в пустоту. И на выдохе:
– Ригара это просто раздавило. Перемололо. То есть того, старого Ригара. Не подготовила его сельская жизнь к… таким откровениям.
– А Сёву подготовила? – хмыкнул Щетина.
– Как ни забавно, но да. Он скорее в восторг пришёл. Иной мир же! Чудеса! Магия! Ещё вчера ты обычный человек в обычном, скучном мире – и вдруг тебе приоткрывается другое… всё другое. Да не как в книгах, кино или в играх по ту сторону монитора – практически взаправду, по рецептам любимых исекаев! Сёва воспылал искренним энтузиазмом, взялся за упражнения и вес лишний сбросил. На волне правильной, мощной мотивации освоил и упражнения мнемоники , и технику скорочтения отработал, и за медитации принялся. С успехами во всём.
– За медитации? Но ведь…
– Медитации разные бывают. Вполне можно безо всякой магии, например, управлять биением сердца и давлением в кровеносных сосудах, расслабляться и сосредотачиваться, убирать на край сознания боль… много всякого можно. Но да, ты прав, сын. Можно сказать, что контакт и Сёву раздавил тоже. Просто не сразу. Только через пару лет, когда он окончательно осознал: да, он может совершенствовать своё тело и тренировать разум… но магия, все великие и малые чудеса иного мира – они доступны тому туповатому селянину, Ригару, который лихорадочно тренирует разум и впитывает, сколько уж может, Природную Силу. Сёва принял, как смертельный диагноз врача, что магия Планетерры остаётся по ту сторону сна. И останется там. А он останется в своём обычном, скучном, немагическом мире. Навсегда.