Путь Любопытства. Дилогия
Шрифт:
У всего этого понемногу проявлялись последствия. Так, магическая совместимость Мийола и его подопечных росла – ну, это понятно, регулярное донорство способствует. С другими зверями фокус мог не пройти: чужая неадаптированная сила вообще-то содержит примеси и потому может работать как настоящий аурный яд. Но с Эшки молодой призыватель изначально имел отличную совместимость из-за сходства Атрибутов, а Зунга лично втащил с первого уровня на середину второго, чем также ударно поднял совместимость. Кроме того, сыграла роль новообретённая ими обоими жизнь: под влиянием неблагоприятных условий соответствующие
А ещё искусственно и насильственно введённая жизнь сама адаптировалась. Интеграция с предыдущими свойствами росла, углублялись изначально прочные связи этой магии с телами зверей, со всеми их органами и системами, включая нервную, шёл бурный качественный рост. Не в последнюю очередь потому, что пребывание в низком фоне постоянно нагружало именно её.
И один минус у всего этого пира позитива: что Эшки, что Зунг буквально истребляли запасы провизии. Уничтожали. Жрали. Хотя производство фекалий почти не выросло: видать, не без помощи всё той же жизни процент используемой пищи тоже вырос.
Мог ли старик Хит предвидеть реакцию зверей на скудный фон? Скорее всего, мог. Недаром он так странно хихикал, ненавязчиво помогая ученику выбирать прививаемое свойство для Эшки и «стихию» – для Зунга. Почему не предупредил? Да тоже всё ясно: наглядные уроки усваиваются много лучше, чем разжёванная кем-то пресная каша теории. Вот и сейчас, просто ухаживая за своим (ещё один термин Ригара) зоопарком – Мийол начинал лучше понимать кое-какие основы целительства и химерологии.
…гладь воды – без совершенно лишней спешки, но заметно даже при беглом взгляде – становилась ближе. Васька с самым деловым видом прошла к упрятанной в левый угол рубки барабанной лебёдке, перещёлкнула стопорный рычаг в положение «подъём» и закрутила барабан. Опять же без лишней спешки. Парные фалы натянулись, и крылья, на концах которых крепились боковые маршевые «ветродуи», начали разворачиваться на шарнирах, поднимаясь вверх – из положения «полёт» в положение «глиссирование». Чисто пилотского шика ради Васька подгадала так, что возвращение стопорного рычага в блок-нейтраль и касание днищем моря случились одновременно. Снизу раздался шипящий шелест рассекаемой воды, левитационные контуры начали сброс нагрузки. А вот двигатели, особенно верхний, – наоборот, прибавили напор: теперь, после небольшого перераспределения мощности, из «ветродуев» стало можно выжать больше, чем в парении, так как левитация перестала оттягивать на себя свою часть фона.
И позволяя открыть встроенные в корпус пространственные короба.
– Ступай кормить своих чудищ, о главное чудище!
– Васька… а-а, что с тебя возьмёшь. Командирша над главным чудищем.
– Заметь: не я это сказала! И за язык никого не тянула.
– Да-да. Невиноватая ты, я сам сказал.
– Иди уже! Говорящий с чудовищами…
– Заметь: с удовольствием говорящий! – сказал Мийол, устраивая спешную ретираду в трюм (ибо знал по богатому печальному опыту, что бороться на языках они с сестрой могут хоть час, хоть два – а дело при этом стоит!). – Почему бы это, не догадываешься?
Васаре могла на это ответить, имела что ответить, хотела ответить… но не успела.
– Доча. Мы тут с твоим братом посовещались и решили сделать небольшой бизнес вместе с морскими Охотниками. Без прямого участия в собственно морских Охотах.
– Это как?
Ригар объяснил идею. И пара магов-артефакторов – один постарше и поопытнее, но слабее, другая помоложе, но, как уже ясно им обоим, талантливее – принялась деловито обсуждать те изменения, которые принесёт в будущем новое занятие…
И те вполне возможные изменения в конструкции «Хитолору», что необходимо внести для большего удобства. Переделка из пассажирско-грузовой яхты в грузо-пассажирскую – серьёзное и не такое уж простое дело!
После визита в грузовой отсек и кормления подопечных, совмещённого с донорством маны и наблюдениями за их состоянием, Мийол отправился в свою каюту.
Восстановительная медитация… к хорошему привыкаешь быстро – поэтому после Хурана и эволюции Атрибута до третьего уровня он привык пополнять свой резерв на сорок, пятьдесят, даже шестьдесят условных единиц в час. Уверенно, безопасно, быстро. Потратить за день весь накопленный объём? Пустяк! Потратить дважды? Легко! Если урезать время сна, можно даже трижды опустошить запасы маны до донышка, тут же восстанавливая их за счёт плотного фона дальнего диколесья. Причём без вреда для здоровья – достаточно соблюдать пару несложных правил, вроде «не уменьшай плотность праны без необходимости» и «распределяй нагрузку на семь основных узлов».
В жёлтой зоне такое благолепие ужалось вдвое. Внешняя граница жёлтого – от двадцати пяти до пятнадцати на внутренней. Зелень? В Хорридоне даже при максимальном использовании Атрибута восстановление не превышало дюжины единиц в час. Что означало восстановление резерва от полного опустошения до предела за сутки с небольшим. Это если только медитировать без остановки и не тратиться на Ускорение Магических Действий . Если тратиться, не отказывая себе при этом во сне, то наилучший результат – двое суток.
Сейчас, в полосе бледно-зелёного, Мийол мог бы восстанавливать семь-восемь единиц в час. И то при идеальных условиях. Если бы он развернул Атрибут во всю ширь и тянул силу без разбора из всех возможных источников, «ветродуи» сперва исчерпали бы запасы в накопителях, а потом вообще встали. Потому что попали бы в радиус двадцати семи шагов от призывателя, где он являлся сильнейшим втягивающим «насосом» Природной Силы, эквивалентным по этому показателю условному сильному подмастерью… или даже слабому мастеру магии. Заодно он бы этим действием перекрыл возможности восстановления всех остальных в команде яхты, включая и разумных, и неразумных. За что ему никто спасибо не сказал бы.
…Мийол действительно развернул Атрибут во всю доступную ширь – но не в силовом, а в сенсорном варианте. Без поддержки Ускорения Магических Действий это, кстати, само по себе становилось не самой простой тренировкой. С активным заклинанием поддержки контролировать всю сферу казалось до смешного простым; сейчас, на голом сосредоточении, нормально держать фокус внимания удавалось только на одном выбранном объекте, все остальные погружались в темноту. Если бы сенсорика походила на зрение, последнее следовало назвать туннельным.