Путь Любопытства. Дилогия
Шрифт:
Вот ближайший сгусток силы: Рикс. Интерпретировать ощущения непросто, но Мийол уже имеет кое-какой опыт и потому точно знает: сейчас Воин в своей каюте медленно отжимается. Его воля прочно держит в узде четыре основных узла: сердечный, лёгочный, головной и – в обход обычного порядка – печёночный. И пытается распространить контроль, также в обход обычного порядка, на седьмой. Контроль всё время сбоит, поэтому достигнутая плотность праны падает. Но Рикс не сдаётся – и с упрямством одержимого продолжает свою динамическую медитацию.
Вот сгусток силы чуть подальше: Шак. Она погружена в восстановительный транс, в точности как он сам. С той разницей, что её
«Да уж, повезло мне просто безбожно. Мог бы сейчас так же по капле сосать фоновую энергию и ещё радоваться, что тут не чистая белизна, где даже я бы восстанавливал полторы единицы в час!»
Вот рубка, набитая навигационными артефактами, а в ней – семья. Сестра и отец. Они не медитируют целенаправленно, но вот их Атрибуты активны. Знакомый сигил Васаре чем-то схож с танцующим огоньком: он, в общем-то, остаётся на месте и не занят ничем конкретным, но при этом беспрестанно движется, меняется, вытягивает «протуберанцы» туда и сюда. Без ясной цели, без плана и воли, просто проявляя собственную переменчивую суть. Причём касание связанности заставляет чувствительность сестры измениться. Не факт, что она сознаёт происходящее – всё-таки она не Охотник, её чувства не столь остры или, лучше сказать, насторожены, а внимание не так натренировано на контроль окружения. И всё же на неком уровне магия, встретившая магию, фиксирует этот контакт. Чтобы не причинять лишнего беспокойства, Мийол переносит фокус своего восприятия.
Ригар. Его Атрибут, разумеется, схож: «оттенок», ощущаемая плотность – подросшая до того же третьего уровня… но форма и поведение совершенно иные. Не танцующий огонёк, вовсе нет; скорее, это нечто вроде медузы. Размеренные пульсации «мантии», размеренное колыхание «щупалец», размеренное и вполне целенаправленное влияние на… что-то. Мийол воспринимает массу подробностей, поскольку касание его магии не беспокоит отца – тот чувствителен куда меньше Васьки; соответственно, можно позволить себе куда больше назойливости и буквально ощупывать интересующие процессы. Да, восприятие приносит много, очень много данных… вот только воспринимать и понимать, что именно – вещи до боли разные. Утомившись от попыток пробить обманчивую упругую мягкость стены непонимания, Мийол снова смещает фокус.
А вот и ещё одна пара живых: Эшки и Зунг. Забавно, но в ней разница чувствительности так же распределена по полам, причём ещё контрастнее. Филин моментально ощущает поток связанности даже сквозь послеобеденный сон – и подхватывает его собственной связанностью , обеспечивая смутный, едва контролируемый, но всё же практически полноценный канал обмена сигналами. Мийол поспешно ослабляет связь с фамильяром: он уже пару раз проваливался в её несложные сны… и не нашёл их приятными. Слишком быстрая смена картин, неприятно-непоследовательные мелькания образов; причём, если преодолеть отторжение и всё-таки углубить контакт – потом собственное тело долго кажется неуклюже-тяжёлым, шумным, уродливым.
И тянет в лучшем случае на сырое мясо, а то так и на более сомнительные штуки.
Зунг контакта с хозяином не замечает. Он ест. Да, до сих пор. Он вообще до смешного похож поведением на ленивого, зажиревшего домашнего кота, что либо ест, либо спит – и больше не делает ничего. Но это
И подсказки искать бесполезно: как всякий зверь четвёртого уровня, Зунг уникален. Не найти такого же второго, не обменяться опытом с кем-то более мудрым и знающим. Что, хочешь ответов на свои вопросы? Мучишься от незнания и вызванного им жгучего любопытства? Иди тогда и сам отвечай на них, Мийол-призыватель! Таков твой путь…
И он – только твой .
Молодой маг бледно улыбнулся сквозь глубокий транс. Скользнул восприятием мимо движителей на концах крыльев, сосредоточился на внешней части воображаемой сферы, которую накрывал связанностью. И начал оттуда – с внешних слоёв, недоступных для всех остальных живых существ на борту «Хитолору» – тянуть к себе Природную Силу.
Да, это давалось тяжелее. Да, росли потери, и скорость восстановления маны падала до примерно трёх-четырёх единиц в час – столько он восстанавливал в пассивном режиме в самом начале своих приключений, после визита банды Килиша и до первой встречи с Эшки. Но…
…но от этого напряжения, от этих усилий на грани возможного расширение связанности его Атрибута менялось качественно и даже – немножко – количественно. За десяток дней вдали от изобилия красных зон сфера воздействия расширилась довольно ощутимо. Кто-то скажет: да что такого? Ну, был радиус двадцать пять шагов, стал двадцать семь. Мелочь, ерунда! Но ведь именно из таких мелочей и состоит могущество мага. Крупица там, возможность здесь, немного знаний оттуда, добавить экстремальные тренировки в особых условиях, предлагаемых самой жизнью – а там, глядишь, посреди стены, воздвигнутой на пути возвышения, сыщется пролом. Или даже самая настоящая дверь. Замок на которой откроет, словно ключ, очередная «ерундовая мелочь».
Охотник 2: гнилой порт
Тяжёлый топот доброго десятка ног, обутых в массивные говнодавы. Тяжёлое дыхание. Тяжёлый смрад трущоб, по сравнению с которыми район верхнего озёрного порта Хорридона – чистое, приветливое, почти что благополучное место.
– Суды! Вломым падлюке!
– Брате, иде ин уховалца?
– Тута жи тупык! Шо за жырный упацк?
– Фрасс! Упустыли…
Скрытый от взглядов талисманом Средней Комплексной Незаметности , маг вздохнул.
«Отец, противореча сам себе, любит повторять, что если урок требует повторения – значит, он не пошёл впрок и лишь впустую потратил время и силы обоих: что учителя, что ученика. И что самые лучшие уроки даёт нам жизнь.
Вот только никак не могу взять в толк, чего ради за мной решили снова побегать с самыми нехорошими целями местные бандиты.
Можно подумать, я с первого раза не усвоил, что мне такое совсем не нравится!»
…«Хитолору» прибыл в Даштрох не по воздуху, а морем. По мелкой и грязной воде залива с говорящим – и правдивым! – названием Мутный.