Путь магии и сердца
Шрифт:
— Хорошо. Сейчас повторное обезболивание сделаю и отпущу.
Я покорно кивнула, отдала старику стакан и снова легла на кушетку. Прикрыла глаза, готовясь ощутить лёгкий холодок заклинания.
— Кстати, сейчас распоряжусь выделить вам другую палату. Ваша-то… хм… занята.
Сердце споткнулось. Сама не знаю почему.
— Нет, господин Жарк. Не нужно.
Старик хмыкнул, сказал несколько… холодновато:
— Эмелис, я всё понимаю, но осмелюсь напомнить — тут лазарет, а не мужское общежитие.
Я
— Кирстен не уснул, он отключился. Боюсь, если проснётся в пустой палате, лазарет не выстоит.
Конечно, я преувеличивала. Сказала… ну даже не знаю, почему сказала такое. И безумно удивилась, когда старик нахмурился и кивнул.
— Да, — выдержав паузу, пробухтел он. — Пожалуй, вы правы. И рисковать я точно не буду, но… я надеюсь на ваше благоразумие, госпожа Эмелис.
Пришлось одарить старика вежливой улыбкой и промолчать. Ну не говорить же ему, что между мной и боевиком нет, не было и не будет того, на что намекает. Не объяснять, что роман — фикция. Маленькая взаимовыгодная сделка, и только.
В палату вошла на цыпочках. Спешно коснулась медной пластины, заставляя погаснуть настенные светильники, осторожно забралась на кровать.
Дыхание Кира было ровным и глубоким, но едва оказалась рядом, боевик потянулся и сцапал в охапку.
— Кир! — выдохнула я.
Ответа не последовало. Брюнет спал и даже не думал просыпаться. Выпускать неосмотрительную девицу из ловушки — тоже.
Я вообще-то не возражала, но пару заковыристых ругательств всё-таки выдала. Просто с испугу. После подтянула одеяло, укрылась как смогла и опять уткнулась носом в шею сообщника.
Новости, поведанные господином Жарком, растревожили не на шутку, вот только думать о проблемах не хотелось. Вернее, расхотелось, когда ощутила запах Кира. Вместе с этим запахом, вместе с теплом объятий пришло чувство умиротворения. Странное, но невероятно мощное. А где-то на задворках сознания вспыхнула мысль: всё будет хорошо.
Как и когда боевик ушёл — не знаю, спала. Зато его возвращение, как ни странно, почувствовала. Отложила прошлогодний журнал мод, которым облагодетельствовала помощница господина Жарка, встала с постели, накинула казённый халат — столь же невыразительный, как и сорочка. Спешно поправила волосы.
Впрочем, последнее было лишним: как ни прихорашивайся, всё равно на бледную поганку похожа.
Раздался тихий стук в дверь, а после моего «войдите» в палату вплыл огромный букет белых роз. Мир наполнился удивительным ароматом, даже голова закружилась.
Где-то там, за цветами, маячил Кир. Боевик был свеж, рубашка застёгнута на все пуговицы, камзол с иголочки, сапоги начищены. В общем…
— Привет, — сказал он. Улыбнулся.
Несколько шагов, и я узнала — букет не только прекрасен, но и невероятно тяжёл. Правда, боевика мои трудности не смущали. Он обнял, прямо так, вместе с цветами, не без труда отыскал губы.
Я ответила на поцелуй, потому что… ну, видимо, по привычке. И коленки, по привычке, ослабли. А сердце забилось стократ чаще.
— Как ты? — прижимаясь лбом к моему лбу, вопросил брюнет.
Я судорожно вздохнула, но сказать не успела. От двери послышалось напряжённое:
— Молодые люди…
Кирстен картинно поморщился, не менее картинно обернулся.
— Господин Жарк? Здравствуйте. Очень рад вас видеть.
— Я тоже рад, — сообщил целитель сухо. И… и всё, тишина.
Лица Кира уже не видела, на целителя вообще не смотрела. Но точно знала — это война взглядов! Один отстаивает позицию: «Это лазарет, а не мужское общежитие!», а второй… второй борется за нашу легенду, верно?
— Я хотел напомнить, что время посещений ограничено, — пробормотал старик.
— Господин Жарк… — протянул Кир. В его интонациях смешалось всё — нетерпение, осуждение, гнев, мольба и толика угрозы.
Не думала, что престарелый блюститель нравственности услышит, но он всё-таки сдался.
— Скажу, чтобы вам принесли вазу, — сообщил Жарк и стукнул дверью.
А через пять минут мы уже чинно сидели друг напротив друга. Кир в кресле, я на краешке кровати. Тяжеленный букет стоял на тумбочке — в вазу не поместился, пришлось приспособить ведро. Аромат роз вытеснил запах пилюль и дезинфицирующего средства. А ещё он очень неплохо сочетался с моей бледностью…
— Как себя чувствуешь? — вопросил сообщник.
Я пожала плечами. Не знаю. В самом деле не знаю. Боли нет, магию чувствую прекрасно, но настроение…
— Эмелис?
Я отвела глаза, понимая, что сейчас признаюсь в том, о чём ещё пять минут назад намеревалась молчать. И дело не только в гордости, просто… Кир и так слишком много для меня сделал.
— У меня проблемы, — выдохнула и зажмурилась.
— Какие? — Этот вопрос прозвучал так буднично, так просто, словно… словно мы погоду обсуждаем. Причём на другом конце мира.
Пришлось открыть глаза и взглянуть на брюнета.
Кир не лгал. Он был спокоен как вековая скала — та самая, о которую разбиваются и волны, и ураганы, и снежные ветра. Но суть не в этом, суть в другом — он ждал. Ждал, готовый выслушать и помочь. Среди людей нашего круга подобная реакция… ну не бывает её, как ни крути. Даже самые благородные хотят чего-то взамен. Пусть не сразу, но всё-таки.