Путь Моргана
Шрифт:
Проиграв партию, Ричард поднялся и зажег факел.
— Я был бы рад отыграться, но если я не уйду немедленно, то не успею вернуться домой до начала комендантского часа. Хочешь, завтра мы отправимся в горы за птицами?
— С удовольствием — ведь рыбу мы уже съели.
Стивен немного проводил друга, стараясь представить себе, как удивится Ричард, войдя в свой дом. Парус «Сириуса» уже отслужил свое в роли палатки, его разрезали на части, чтобы сшить гамаки и матрасы. Поскольку пшеница на острове приносила хорошие урожаи, а лошадей и коров в поселении не было, недостатка соломы для набивки матрасов здесь не ощущалось. Официально считалось, что парус нашел Стивен, поэтому ему разрешили взять столько парусины, сколько он пожелает, и он позаботился не только о себе, но и о Ричарде. После
— Не знаю, как благодарить тебя за парусину, — сказал Ричард на закате следующего дня, встретившись со Стивеном на дороге к заливу Каскад. — Если стелить одно из одеял вместо простыни, оно быстро износится. А парусина протянет несколько лет.
— Пожалуй, ты прав.
Они взобрались вверх по самой дальней тропе, которую редко выбирали ловцы птиц, и поймали по полдюжине буревестников высоко в горах, где они по-прежнему водились во множестве. Чтобы схватить птицу, было достаточно наклониться, протянуть руки, быстрым движением свернуть ей шею и сунуть тушку в мешок. Начался сезон кладки яиц, но охотники продолжали азартно ловить добычу, каждый день принося в поселение по несколько десятков тушек. Кларк вел подсчет только тем птицам, которых сдавали на правительственный склад, и их число уже перевалило за несколько тысяч.
На обратном пути Стивен и Ричард миновали обширную поляну, где уже были вырублены все деревья. Она располагалась на плоском гребне холма, который отделял ручьи, текущие на север, к заливу Каскад, от тех, что текли на восток и впадали в Болл-Бей. Южный ручей, впадающий в болото, уже получил название Филлимор. С поляны открывался вид на северные горы — возможно, для того ее и приказал расчистить майор Росс.
Наступил безоблачный вечер, на небе высыпали такие обильные и сверкающие звезды, что человеку с воображением могло показаться, будто за темной завесой неба скрывается ослепительно белая даль, а в самой завесе Бог проделал отверстия, дабы люди узрели это сияние. На фоне неба вырисовывалась мрачная тень горы, на склонах которой мелькали крохотные огоньки, стекающиеся в целые ручейки пламени, — это были факелы в руках людей, возвращающихся в поселок.
— Какая красота! — выдохнул ошеломленный Ричард. — Разве она способна кому-нибудь наскучить?
Друзья любовались горой, пока огоньки не угасли в долине, а потом двинулись дальше — вместе с десятком отдувающихся, тяжело нагруженных мешками двуногих хищников с факелами в руках.
Зима выдалась более холодной и сухой, чем в прошлом году; пшеницей и кукурузой засеяли много акров, однако ростки тянулись вверх медленно — до первого долгожданного дождя. На следующий день выглянуло солнце, и долина и склоны холмов внезапно изменили окраску с красноватой на изумрудно-зеленую.
По официальным подсчетам, было уже поймано более ста семидесяти тысяч птиц — в среднем по триста сорок птиц на человека за сто дней. На острове по-прежнему действовало военное положение; майор Росс не спешил увеличить пайки, сознавая, что тысячи буревестников, гнездящихся в горах, улетят оттуда, как только окрепнут и научатся летать подросшие птенцы. Джиму Ричардсону, который работал на лесопилке, пока не сломал ногу, а потом был назначен палачом, приходилось каждый день пороть провинившихся. Плохо сросшаяся нога не мешала ему орудовать кошкой-девятихвосткой, в целом ему нравился такой необычный труд. А ненависть, которую испытывали к нему почти все колонисты, как свободные, так и каторжники, ничуть не смущала Джима.
На острове состоялось несколько казней, но казнены были не каторжники, а матросы. Подчиненные капитана Хантера, которым помогал подчиненный Росса, рядовой Эскотт с «Сириуса», разграбили склад рома, выпили почти все скудные запасы веселящего напитка и продали остальное. Выступив в роли судьи, присяжного и палача, вице-губернатор Росс приговорил к повешению трех преступников, в числе которых
Вскоре после кражи рома майор Росс навестил Ричарда. Вице-губернатор был мрачен, как никогда прежде.
Он недолго протянет здесь, думал Ричард, предлагая майору сесть. За время, проведенное на острове, Росс постарел на десять лет.
— Мистер Донован сообщил мне нечто весьма любопытное о тебе, Морган, — начал Росс. — Он сказал, что ты умеешь гнать ром.
— Да, сэр, мне недостает только сырья и оборудования. Но я не ручаюсь, что на вкус он будет лучше пойла из Рио-де-Жанейро. Подобно всем спиртным напиткам ром следует долго выдерживать в бочках, а в процессе перегонки получается первичный продукт — напиток с резким, неприятным привкусом.
— Нищим не пристало привередничать. — Росс пощелкал пальцами, подзывая собаку. — Как дела, Мактавиш?
Мактавиш завилял хвостом и принялся ласкаться к гостю.
— Помимо всего прочего, я когда-то был трактирщиком в Бристоле, — объяснил Ричард, подбрасывая полено в печь, — поэтому я многое повидал и знаю суть вопроса. Те, кто привык каждый день пить ром или джин, не могут обойтись без них. Это справедливо и для женщин. Только отсутствие материалов и военное положение помешали колонистам соорудить тут перегонные аппараты. Я охотно сделаю такой аппарат и буду следить за его работой, но…
Протянув руки к огню, Росс хмыкнул:
— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Когда здесь появится перегонный аппарат, найдутся люди, которым станет мало полпинты рома в день, а также те, кто захочет нажиться на продаже рома.
— Вот именно, сэр.
— На твоем огороде вырос отличный сахарный тростник.
Ричард усмехнулся:
— Я так и думал, что когда-нибудь он нам пригодится.
— А сам ты пьешь, Морган?
— Нет, ни капли, майор Росс.
— У меня есть один офицер-трезвенник, лейтенант Кларк, которому я и поручу эту работу. И поищу исполнительных рядовых тебе в помощники. Стэнфилд, Хейс и Джеймс Редман не станут пить ром и продавать его, а капитан Хантер, — Росс скривился при упоминании имени врага, — порекомендовал своего канонира Драммонда, помощника боцмана Митчелла и матроса Хиббса. Значит, в твоем распоряжении будет шесть человек и один офицер.
— Но строить винокуренный завод здесь, в долине, нельзя, — твердо заявил Ричард.
— Согласен. У тебя есть предложения?
— Нет, сэр. Я не бываю нигде, кроме как на лесопилках.
— Дай-ка подумать, Морган… — отозвался Росс, нехотя поднимаясь. — А тем временем пусть Лоурелл соберет урожай тростника.
— Конечно, сэр. Но ему я скажу, что вы приказали мне сварить сахар, чтобы подсластить чай для офицеров.
Майор одобрительно кивнул и ушел осматривать строящуюся мельницу. Урожай пшеницы был так велик, что для измельчения зерна не хватало ручных жерновов и рабочих рук. Пришлось сооружать большой мельничный жернов, который приводили в действие мужчины. Росс уже давно задумал превратить работу на мельнице в наказание, заменяющее порку, — не потому, что сочувствовал колонистам, а потому, что убедился: порка хороша лишь в некоторых случаях, к тому же плеть калечит людей. А если приковать виновника цепями к жернову на неделю или на целый месяц и заставить его трудиться, сам человек не пострадает, зато надолго запомнит урок.