Путь небес
Шрифт:
– Многочисленные сигналы капитальных кораблей, – с высокопарной монотонностью доложила она. – Они движутся на один-девяносто-тридцать. Мы находимся между ними и точкой Мандевилля.
Эйдолон ухмыльнулся. Его боевая группа увеличила скорость. Он следил за потоком данных, поступающих со всех секторов строя – орудийные порты открывались, макроорудия выдвигались, в лэнсы подавалась максимальная энергия, пустотные щиты включили на полное покрытие.
Коненос возглавлял правый фланг, проводя те же самые расчеты. Карио мчался в авангарде, безрассудно стремясь первым вступить
– Дайте картинку, – потребовал Эйдолон, не обращая внимания на собравшуюся в уголке рта слюну. – Я хочу их увидеть.
Первые изображения были зернистыми и дрожащими, так как поступали с максимальной дистанции. И все же, его кровь закипела от удовольствия от вида светлых кораблей, уже набирающих ход, но далеко не готовых к варп-переходу, рассредоточенных, дрейфующих на высоком якоре над газовым гигантом, словно только после прибытия.
– Неосмотрительно, – пробормотал Эйдолон. – Не похоже на них.
Он вернулся к трону, где ждал хозяина его раздутый шлем.
– Всем кораблям набрать атакующую скорость, – приказал он. – Не дайте им развернуться.
В предвкушении неизбежного столкновения дыхание лорд-командора стало более тяжелым и влажным.
– Никто не должен уйти.
Эскадра III Легиона разогналась до полной скорости. Каждый командир выбрал себе цель, каждый старший комендор подготовил огромные установки противокорабельных орудий. Эйдолон наблюдал за развертыванием с «Гордого сердца», шедшего в авангарде и готового нанести первый и, несомненно, самый мощный удар.
И тут пришли первые противоречивые сигналы. По сенсорным ямам волной прокатилось беспокойство, а за ней последовал испуг. Вспыхнули предупредительные руны, а от станции к станции забегали офицеры, чтобы подтвердить данные.
Первой заговорила магистр вахты.
– Милорд, мы опоздали.
Эйдолон повернулся к ней.
– Ты что ослепла? – закричал он. – Я вижу их! Вижу собственными глазами.
Он яростно указал на огромные экраны, которые висели над командным троном и были соединены толстыми с железной оплеткой кабелями с главными перископами. Изображения начали стабилизироваться, избавляясь от густого слоя помех.
Минуту лорд-командор не хотел верить увиденному. Он позволил атаке продолжаться, надеясь вопреки самой надежде, что была допущена ошибка и ее все еще можно исправить.
В конце концов, из-за заблуждения его вывело аудиосообщение.
– Боевая группа Третьего Легиона, – раздался скрежещущий, безошибочный акцент Барбаруса по межфлотской связи, как обычно неприятный и бесстрастный. – Это «Стойкость». Вы находитесь на курсе перехвата, ваше вооружение активировано. Мой господин поручил сообщить вам, что если не примите более приемлемую траекторию, тогда будете обезврежены.
Эйдолон не шевелился,
Флот двигался вперед. Изображения постепенно становились все отчетливее, и лорд-командор разглядел носовые эмблемы белых кораблей – плохо покрашенные мертвые головы.
– Уменьшить мощность двигателей, – в конце концов, прорычал он. Лорд-командор отвернулся, не желая больше смотреть на тех, кого принял за врагов. – Рассредоточиться. Выполняйте.
Он услышал, как передаются приказы, и каждый был подобен удару ножом в сердце.
– Новые приветствия, милорд, – раздался изнуренный голос магистра вахты. – Повелитель Смерти требует вашего присутствия, у него есть новости от магистра войны. Что мне ответить?
Эйдолон сделал долгий, страдальческий вдох.
– Скажи ему, я приду. – Он снова начал ходить, позволяя боевым стимуляторам стихнуть, а крови остыть. – Скажи, для меня будет честью, подлинной честью, разговаривать с Грозным Освободителем Барбаруса.
Он снова посмотрел в пустоту. Газовый гигант обладал редкой красотой, его цвет был одновременно насыщенным и разнообразным. И таким бесполезным для дикарей, которые висели на его орбите, и с которыми лорд-командор был обречен сотрудничать.
– Постарайся говорить искренне, – сказал он. – Мне говорили, что у него ранимая гордыня.
Часть III
Глава 15
Они больше не играли в го. Раньше Илья с Ханом проводили много часов, раздумывая над черными и белыми камнями, обсуждая образ действия степей и высшего имперского командования, размышляя о параллелях между разработанными ими тактическими приемами и теми, что использовались в окружавшей их пустоте.
Она не помнила, когда все закончилось. Возможно, после первого по-настоящему тяжелого поражения, когда силы Железных Воинов точно спрогнозировали атаку на гарнизонный мир Илювуин и уничтожили два братства. После этого, настроения в Легионе изменились. И теперь камни в керамических чашах оставались нетронутыми.
Сейчас, снова находясь с ним наедине в покоях на борту «Бури мечей», Илья изучали лицо примарха, пытаясь вспомнить, каким он показался ей во время их первой встречи – на Улланоре, ставшим кульминацией крестового похода.
Генерал пришла к выводу, что Хан не стал выглядеть старше, а вот более уставшим – да.
Большинство атак он возглавлял лично, принимая главный удар вражеского авангарда. Илье довелось несколько раз быть свидетелем сражений, обычно при помощи пикт-трансляций, но находясь достаточно близко, чтобы почувствовать, как примарх использует свою мощь. Она видела, как он голыми руками переворачивает «Лендрейдер». Как атакует вопящие батальоны безумных мерзостей и истребляет их всех до единого. Как вырезает элитные части врага – почетную стражу терминаторов, отделения уничтожителей, роты ветеранов – словно те были новобранцами.