Путь независимости. Интернет, отношения, работа, еда, игры, алкоголь

Дмитриевский Петр

Кроме физиологических причин, существуют еще некоторые особенности психики человека, которые создают условия для того, чтобы первые эпизоды употребления произвели на него неизгладимое впечатление. Напомним, что именно сильное впечатление от первых проб, разительный контраст между мучительностью обычной жизни и свободой, расслаблением, воодушевлением опьяненного состояния провоцирует развитие зависимости.

Самые разные психологические школы рассматривают зависимость как состояние, вызванное травмой,

то есть как болезненную реакцию психики на тяжелые обстоятельства. По аналогии с телесной травмой (например, порезом) можно сказать, что психика в ответ на травмирующее событие оказывается не в состоянии ни отразить удар, ни на время «растянуться», «спружинить» и вместо этого «рвется». Одно и то же событие может оказаться полезной закалкой характера для одного человека и психотравмирующим для другого. Можно сказать, что вероятность «разрыва» психологической ткани повышается, если тяжелые события сопровождаются одиночеством и невозможностью разделить с кем-то свои переживания.

Событиями, которые могут стать причиной травмы, принято считать стихийные бедствия, смерть близких, тяжелые телесные увечья, изнасилование, госпитализацию в самом раннем детстве и разлуку с мамой. К этому перечню можно добавить жестокое обращение со стороны значимых близких людей и не соответствующие возрасту и возможностям человека требования родных.

Травмирующее событие может постичь человека в любом возрасте, но в раннем детстве он будет особенно уязвим.

Рассмотрим несколько типов ситуаций, последствия которых создают хорошую почву для развития зависимости как реакции на травму.

Советы родителям: как защитить ребенка

I тип травмирующих событий:

«Я в опасности!»

Долгое отсутствие контакта с матерью вызывает у младенца самый настоящий ужас. Конечно, мы не можем спросить у него, что он чувствует, но по истошному, отчаянному крику предполагаем, что без матери он боится погибнуть. Ребенок в этом возрасте, и правда, абсолютно беспомощен: он ничего не может сделать сам. Если в ответ на его крик мама все-таки возвращается, у младенца формируется такой важный навык, как умение надеяться, он обучается тому, что потерпеть имеет смысл. Если же на его отчаянный призыв очень долгое время никто не откликается, он впадает в тоску и привыкает к тому, что помощи ждать неоткуда.

Если такие эпизоды случались в жизни ребенка часто, он может выйти из этого периода с двумя возможными установками: либо убеждается в том, что любое отделение от взрослого чрезвычайно опасно (тогда он не сможет отпускать маму даже в туалет), либо в том, что жизнь – это в целом трагичная и мрачная штука. Тогда надеяться ему ни на что не стоит, а включаться в отношения – это только «подставляться» под будущую боль расставания.

Схожий

кризис может произойти с человеком и позже – в подростковом или взрослом возрасте, если он окажется в очень жестокой среде, где существует прямая и постоянная угроза его безопасности (например, неблагополучный класс, где практикуется травля).

Склонность к зависимости появляется еще и у тех людей, которые выросли в семьях, где было принято считать окружающий мир очень опасным, захваченным разными злодеями («вокруг одни сатанисты / кагэбэшники / уголовники/ еретики / сионисты»). Психологи называют такой тип семьи «осажденная крепость». Ребенок прочно «прилипает» к близким, понимая, что выжить можно только вместе.

II тип травмирующих событий:

«Я плохой. У меня нет права на жизнь в этом мире»

Годовалый ребенок начинает исследовать мир, а позже осваивает нормы поведения, делает первые шаги в творчестве. Сейчас задача близких – дать понять ребенку, что, несмотря на ошибки, у него есть свое место в этом мире, что он в целом хорош. Но такое отношение ребенок встречает не всегда. Бывает, что родители осуждают его самостоятельные попытки изучать окружающий мир, упрекают за желание быть независимым от мамы. Еще один вариант – малыш часто сталкивается с унижающей критикой: «Намалевал тут какую-то ерунду!» В таких отношениях родительская критика не помогает ребенку учиться, что-то улучшать в своих навыках, а стыдит.

Приведем и другие примеры посланий, которые блокируют развитие хорошего отношения к самому себе:

• Я знаю, что ты по природе испорчен.

• То, какой ты есть, вызывает отвращение.

• Я глубоко разочарован(а) тем, какой ты.

• Ты всегда был… (толстым, уродливым, глупым, сумасшедшим и т. д.).

• Ты не из «наших»: у нас в роду таких не было.

• Скорее всего, нам в роддоме подменили ребенка.

Ребенок, который часто слышит такого рода упреки, оказывается перед невыполнимой задачей: изменить свою основную сущность, свою личность целиком.

Реакцией на такое отношение обычно становится одна из трех стратегий: либо попрочнее «прилипнуть» к родителю и отказаться от своих желаний, либо стать перфекционистом и стараться заслуживать любовь отличными оценками, либо сделаться бунтарем и делать все наоборот. Такие дети лишаются ощущения своей значимости, им сложно трезво оценивать свои возможности и ограничения, в глубине души они считают себя людьми никчемными, зря родившимися на белый свет. Так появляется так называемый «токсический стыд», который, в отличие от здорового стыда, побуждает человека не к обучению, освоению новых навыков, а замыкает в самом себе, изолирует, заставляет прятаться.

Конец ознакомительного фрагмента.