Путь отважных
Шрифт:
— Ой, смотрите! — неожиданно воскликнул Гера. — В земле какое-то горлышко, как будто от большой бутылки.
— Давайте скорее раскапывать, — загорелся Размик. — Может быть, мы нашли клад.
Но никакого клада в земле не оказалось. Это был большой и совершенно пустой глиняный кувшин. Разрыли землю и вокруг. Но ничего не нашли.
Разочарованный Размик отпихнул находку ногой, но Гера взял кувшин в руки.
— Интересно, как он сюда попал? Возьмём кувшин с собой, покажем его дедушке Ата.
Бывший чабан Ата — самый старый человек на селе. Он прожил на свете сто пятнадцать
Старик внимательно оглядел кувшин.
— Где вы, говорите, нашли его, в ущелье? Понятно. Много лет назад там было село, в нём жили люди, а в таких кувшинах они хранили вино.
— Вино? — удивились ребята. — Разве в этом ущелье когда-нибудь рос виноград?
— Да, когда-то давно он там рос. Но однажды выдалась очень холодная зима. Неожиданно ударил мороз и уничтожил виноградные побеги. Больше его не сажали. А потом с этого места ушли люди. Так вот и исчез виноград.
— Но ведь ущелье совсем недалеко от нашего села! — сказал Гера.
— Ребята, вы понимаете, что это значит? — подхватил Размик. — Это значит, что мы тоже можем посадить виноград!
И опять юннаты вместе с Аршалуйсом Мацаковичем спустились с гор в Шамшадинскую равнину. Домой они принесли драгоценную ношу — черенки винограда лучших сортов. Черенки эти посадили сразу на трёх участках, а ещё два года спустя юннаты угощали колхозников первыми гроздьями сочного, сладкого винограда.
«Одно хорошее дело всегда влечёт за собой другое» — так говорят в народе.
Вырастили ребята виноград и подумали: а почему бы им не создать в Чин-Чине свой фруктовый сад? Горные склоны, окружающие село, покрыты лесами, зарослями диких яблонь и груш. Семена этих деревьев ребята собрали и посеяли на своём участке. Когда выросли саженцы, юннаты стали прививать на них культурные сорта из колхозного сада. Как-то раз, когда ребята были заняты прививками, к ним подошёл Аршалуйс Мацакович.
— Ну как дела, садоводы?
— Хорошо, — ответил за всех Астмик. — Это уже триста девяносто пятая яблоня. Осталось совсем немного.
— Вот и прекрасно. Я уверен, что сад у нас вырастет неплохой. А представляете, ребята, если бы всё наше село окружали фруктовые сады?
— Вот было бы замечательно! — подхватил Размик. — Колхозники, возвращаясь с работы, смогут останавливаться в саду, отдохнуть, поесть фруктов. Но только этого никогда не будет! — вздохнул он.
— Почему не будет? Это ведь совсем не так сложно! Как ты думаешь, Гера? — спросил Аршалуйс Мадакович.
Гера молчал. Эта идея ему тоже казалась несбыточной.
— Ну что же это вы, ребята? — улыбнулся Аршалуйс Мацакович. — Неужели не можете догадаться?
И вдруг Геру осенило! Ну конечно, это же совсем просто!
— Послушайте, — заговорил он. — Вот мы сейчас делаем прививки на саженцах, которые вырастили сами. Но ведь такие же прививки можно делать в лесу на диких яблонях и грушах. И тогда лес вокруг нашего сада превратится в сад. Ведь правда?
…День за днём к директору
О делах пионеров далёкого горного села узнали во всех городах и сёлах Армении. И не только Армении. На Всесоюзном конкурсе юных садоводов юннатам из Чин-Чина была присуждена одна из первых премий.
Ребята и сейчас не прекращают своей работы. Они хотят, чтобы в лесу, окружающем их село, не осталось ни одного дикого дерева.
Будут цвести сады вокруг Чин-Чина. Под тяжестью зрелых плодов согнутся яблони и груши, персиковые, инжировые, мандариновые деревья. Созреют на бахче арбузы и дыни. Улицы, села украсят высокие, стройные кипарисы, цветущие розы и георгины.
Таким обязательно станет прекрасное место — Чин-Нин.
Э. Теосян
«ГЕРОЙ УМИРАЕТ, НО ИМЯ ЕГО ЖИВЕТ»
Рисунки Б. Коржевского.
В кабинет директора 134-й школы города Баку Аполлинарии Павловны Седовой осторожно постучались. Не успела она ответить, как дверь немного приоткрылась, и в комнату боком протиснулся пожилой мужчина. В руках он мял газету. Поймав на себе вопросительный взгляд директора, посетитель начал говорить:
— Я не по личному делу… Я прочёл вот это, — он ткнул пальцем в газету, — и не мог не прийти… Какой мальчик!.. Весь наш завод только о нём и говорит… — Голос его прерывался от волнения. — Я пришёл, чтобы сказать вам спасибо за Тофика. Спасибо школе, которая воспитала такого героического юношу!
Рассказывая об этом неожиданном госте, Аполлинария Павловна сама начинает волноваться:
— Вот уже сорок с лишним лет я работаю в школе, а такого не припомню. Если бы вы знали, как приятно было слушать скупую похвалу старого рабочего! Это высшая оценка нашему труду, тяжёлому, а подчас и неблагодарному… Конечно, подвиг, который совершил Тофик, достоин всеобщего восхищения. Посмотрите, что пишут со всех концов страны…
И Седова протянула мне довольно объёмистую связку писем. Беру наугад письмо, адресованное товарищам Тофика Гусейнова по классу. Пишет учительница школы № 372 города Москвы Л. А. Кузьмичёва:
«Сегодня, первого сентября, свой первый урок в 3-м классе я начну не совсем обычно. Хотя мои малыши раньше не слышали о Тофике, теперь они узнают о нём из моего сегодняшнего рассказа.
Мы постараемся, приложим все силы, чтобы наш класс был лучшим в школе, и тогда нам, наверное, разрешат носить имя вашего товарища. Октябрята моего класса в этом году будут пионерами, и я надеюсь, что нашему пионерскому отряду будет присвоено имя Тофика Гусейнова».