Путь падшего
Шрифт:
— Ну как же так… Почему всё на меня…
— Крепись, уважаемый, — ободрил я, — Видишь, как трясутся стены?
— Не вижу! — Торговец зажмурился, чтобы нечистоты не попали в глаза.
— Каменные башни встретились с нашими дозорными на Молниеносных Соколах!
— Меня спасут? — недоверчиво спросил торговец.
— Слышишь грохот? Это взрываются наконечники дерридов.
— Не знаю, что такое дерриды, но их грохот звучит слаще хора из Дома Пения! Сюда, сюда! Я тут!
Грохоча камнями, будто вот-вот развалится, башня сменила
— Во имя всех Создателей, уважаемый, ну почему ты такой беспомощный? — Я отобрал у него вонючую лохань и положил его руку на прут решётки. — Держись, и не отпускай, если хочешь жить.
— Хочу, хочу, — залопотал торговец и вцепился в решётку.
Мой третий сокамерник, немолодой мужчина в чёрном халате и розовом белье, дополз и тоже ухватился за прутья решётки. На его заросшем седой щетиной лице не видно радости от предстоящего освобождения.
— Сюда, сюда! — истошно завопил торговец. — Я тут, спасите меня. Скорее.
— Скоро только гракки родятся, — заметил я. — Лучше помолчи, не мешай мне слушать битву.
Звуки становились плотнее и интенсивнее. Моё ухо небесного воина, понабравшегося опыта на войне, легко отличало удары боевыми озарениями от взрыва призрачных орлов или дерридов. По направлению звука я отслеживал перемещения Молниеносных Соколов. Я вычислил, что эту башню и сопровождавшие её башни атаковали два больших отряда летучей кавалерии. Один из них — отряд Маджи, это они любили применять не самые удобные для воздушной битвы «Удары Грома».
Два больших отряда — это сила!
Я с надеждой вглядывался в темноту между деревянными перекрытиями и каменными столбами. Из-за тряски факела попадали со стен и потухли в мокром сене. Только несколько тусклых синих дивианских фонарей выхватывали из темноты руки или ноги выучек, бегающих по ярусам башни.
Любопытно пронаблюдать изнутри, как низкие готовились к тому, что небесные воины проникнут в башню.
Выучки и колдуны постоянно передвигались по ярусам вдоль стен, прислушиваясь — не пробивают ли летучие угнетатели брешь? При подозрении на пробитие, они собирались у подозрительного места и ждали, когда стену осмотрит грязный колдун, владевший «Зрением Тверди». Вот почему в битвах мы, проникнув в башню, тут же сталкивались с её защитниками.
По командирской привычке я начал прорабатывать контрмеры к их хитрости. Наверное, нам не надо ломиться сквозь бреши сразу, как только перепрыгнули на башню, а сделать несколько фальшивых пробитий, чтобы растянуть силы защитников. Колдуны со «Зрением Тверди» — редкость, так что мы можем быстро вымотать их ложными атаками.
Несколько раз сверкнули нечаянно выпущенные колдунами молнии. Кстати, на войне озарения с небесными искрами и огненные тоже редко встречались у колдунов. Зато они вволю кидались «Ледяными Копьями». Вероятно, это связано с общим количеством доступных
С секунды на секунду я ожидал, что врата или стена башни обрушатся и влетят небесные воины. Я живо представил себе эту сцену и прикрыл глаза, ожидая, что меня ослепит яркий солнечный свет.
Шло время, но свет всё не слепил.
— Скорее, скорее, — скулил торговец.
Я с трепетом отметил, что полёт башни стабилизировался, её больше не мотало, а пол сохранял наклонное положение, направленное в сторону движения. И это движение явно увеличивалось — башня летела со скоростью настоящих небесных домов.
Конечно, Молниеносный Сокол её нагонит и перегонит, но звуки битвы быстро отдалились, не потеряв плотности. Это значило, что летучая кавалерия продолжала биться с другими башнями, но этой удалось уйти!
Незнакомец в чёрном халате с облегчением вздохнул и убрал руки с решётки.
Торговец, сидевший на полу у решётки, поднял на меня залитое нечистотами лицо:
— Когда, ну когда меня спасут?
— Не в этот раз, уважаемый, — ответил я, но прутья решётки не отпустил, словно если бы я разжал пальцы, то каким-то образом подтвердил бы, что надежды на спасение нет.
Только когда перед нами появились выучки и начали спокойно собирать разбросанные по полу жерди, посуду и факела, я отошёл от решётки и сел на пол.
Факела снова запылали, заполняя камеру жёлтым светом и дрожащими чёрными тенями. Явился Диаба, одетый в доспехи. Подкручивая ус, он насмешливо сказал:
— Помнишь, Самиран, что я говорил тебе? Отныне мы не только не боимся летучих угнетателей, но можем легко от вас сбежать.
Я засмеялся.
Осознав двусмысленность хвастливой фразы, Диаба сделал вид, что его позвали:
— Никуда не уходи, Самиран. Я скоро вернусь и продолжу раскрывать тебе глаза на правду.
? ? ?
Вернулся Диаба часа через два. За это время башня несколько раз наклонялась и меняла направление движения. Навряд ли эти манёвры были уходом от преследования. Скорее всего, башня ложилась на прежний курс, прерванный атакой летучей кавалерии. Да и никакой Молниеносный Сокол не стал бы преследовать одинокую башню. Мы уже знали, что одинокие башни нередко заманивали Соколов в ловушки.
Диаба снова одет в халат, на этот раз новый: белый, расшитый золотыми узорами. Он вёл себя как старший славного рода, демонстрирующий своё богатство и власть через частую смену дорогой одежды.
И начал он беседу сразу, без предисловий. Зашёл, так сказать, с козырей.
— Вы, дивианцы, украли благоденствие у всего мира, — сказал он.
— Да ладно, — спросил я.
— Вы украли, и врёте, что украденное всегда принадлежало вам.
— Я ничего не крал у тебя.
— И всё же ты крал благо каждый день. С самого рождения.