Путь пешки 5. Купол
Шрифт:
– Как? Да никак. Я запросто определяю, потому что всю жизнь так моюсь – тонкой струйкой и этим же количеством воды. Потому и по времени могу сориентироваться… Так что тебе так просто объяснить не получится…
– Ладно, давай тогда сделаем так – ты идешь купаться первым и изводишь половину воды, а вторую оставляешь мне… И не вздумай мухлевать – я проверю, как ты помылся! У тебя ведь такой тяжелый день был – и девушка эта беременная, и мужик со стружкой в руке, и придурок этот в белой тряпке. Так что помойся обязательно! Проверю!
Алан
Когда Алан ушел, я от нечего делать стала перекладывать свои фрукты с места на место. Заглянула в холодильник и увидела там контейнер с концентратом – видимо, сегодня Алану было не до еды. Я вытащила контейнер и нашла там же ложку. Кое-как раскромсала яблоко на четвертинки рукояткой ложки и разложила их в виде цветка на крышке контейнера.
Алан вышел из душа – мокрый и умиротворенный. Увидев мою композицию на столе, он удивленно поднял брови:
– Красиво. И что это значит?
– Это значит, что это спелое ароматное яблоко ждет не дождется, когда ты его съешь!
– Нет, Таня – это не моя еда. Моя ниже, в контейнере…
– Нет, Алан – это яблоко для тебя. Я свое уже съела, да и вообще я яблок наелась в жизни… А ты, как я подозреваю – и не пробовал…
Алан не смог оставаться серьезным. Я лукаво улыбнулась:
– А яблоко-то темнеет, окисляется…
Он рассмеялся и все же начал есть кусочки яблока. А я съела персик – Ефимов гостинец.
– Спасибо, дорогая.
– О, так ты меня еще не называл! В своей сети нашел?
– Ефим сегодня так тебя назвал. Я сначала не понял, при чем тут стоимость – а потом разобрался.
– У тебя потрясающая память!
– Спасибо – не жалуюсь.
– Почему тебе так хочется ласково называть меня?
– Почему? Да просто – ты вызываешь у меня такие эмоции – нежность, благодарность и… какой-то постоянный восторг.
Я рассмеялась:
– Ну это, наверное – на контрасте с твоей такой жесткой жизнью. А благодарность-то за что? Неужели за персик и яблоко?
– Нет, конечно… То есть – и за это тоже, но это так, мелочи… Я благодарен тебе за то, что ты встряхнула меня, напомнила, что я тоже человек, как бы там ни было… Я ведь тоже хорош… Так ненавижу и презираю первородных, а сам-то… Я ведь к этим бедным женщинам относился как к агрегатам… Там нажал – то получил… А им же, наверное, тоже – больно и страшно… И хочется чувствовать себя человеком… Вот и сегодня…
Алан подошел к большому экрану на стене, включил его и какое-то время что-то искал. В конце концов он нашел изображение той самой спящей девушки в полумраке – видимо, камера подсвечивала себе инфракрасным светом. Девушка все так же спала на боку.
Алан присел, быстренько съел свой концентрат и помыл посуду.
– А
– Нет, не проще… Во-первых – мне тоже нужно высыпаться, во-вторых – иногда полезно понаблюдать со стороны, потому что при мне больные часто ведут себя не так, как в мое отсутствие… Ну и в третьих – больных бывает несколько – и на одном мониторе наблюдать за ними значительно проще…
– Поняла… Как она – совсем плоха?
– Ну – сейчас вроде бы получше… Но все равно…
– Бедный, милый мой Алан… Как же тебя, наверное, достали эти чванливые первородные…
– Да, ты права… Милый… – чуть слышно прошептал Алан и зашевелил волосами.
Я рассмеялась – он явно очень хотел узнать значение этого слова. Так как мы уже приняли вчерашнее положение – я на кровати, а Алан сидя на полу, опирая голову на край тахты – то я со смехом расправила его волосы, разложила их на своем животе и стала медленно и вдумчиво их гладить. Алан подозрительно молчал.
– Че молчишь? Тебе так нравится?
Он хрипло выдохнул:
– Да! Мне кажется, что я чувствую твое тепло волосами, что от твоих рук и живота в меня переходит какое-то… какая-то живительная сила… энергия, что ли… Волосы – поразительный орган, такой незаметный, и такой важный… Или это только у меня так, а у обычных людей нет? Я иногда искал информацию по этому поводу – так вот тысячелетиями и мужчины и женщины берегли свои волосы, гордились ими… Мужчины тоже заплетали косы из волос, и даже из бороды… А сколько легенд связано с волосам и их силой… А ты знаешь – когда-то люди верили в это – и муж расчесывал волосы своей жене, набираясь от нее психической и космической силы… И когда захватчики приходили на землю – они первым делом резали женщинам косы…
– Нет, не знала… Алан – но ты же не побреешь меня, а, не побреешь? У меня же волосы только-только отрасли!
– Нет, милая – не побрею. Кто бы там что ни говорил… У нас пока есть время, а потом – посмотрим…
– Ну хорошо… И вот с такими познаниями о женщинах ты так к ним относишься?
– Нет, … милая – я всего этого раньше не знал – как-то и нужды не было об этом задумываться… Но в последние двое суток я этим интересуюсь.
Я продолжала гладить его волосы, чувствуя к этому парнишке необъяснимую близость. И я решила сказать ему об этом:
– Ты знаешь, Алан – у меня такое ощущение, что я знаю тебя тысячу лет… И я так тебя понимаю и сочувствую тебе… Какая-то родственная душа прямо…
Разомлевший Алан поймал мою гладящую руку и поцеловал ее.
Так мы и заснули.
Среди ночи Алан резко вскочил и собрался куда-то бежать. Я даже испугалась и тоже села:
– Что такое? Что-то случилось?
– Оставайся… Пока оставайся здесь.
Я услышала даже сквозь стену какое-то жалобное поскуливание из манипуляционной. Взглянув на монитор – я увидела извивающуюся от боли девушку.